Раскаты грома (И грянул гром) (Другой перевод)
Шрифт:
– Понятно, – сказал Шон, стараясь не улыбаться. Мбежане инвестировал большую часть своего капитала. – А что ты собираешься делать со всеми своими женами? Ты ведь знаешь, нам скоро возвращаться на войну.
– Когда придет время, они вернутся в краали своих отцов и будут ждать меня там. – Мбежане поколебался. – Я привел их с собой, желая знать, что наступил на луну каждой. – «Наступить на луну женщины» у зулусов означает прервать ее менструальный цикл. Мбежане хотел убедиться, что его вложения приносят проценты.
– Тут на холме ферма, – сменил тему Шон.
– Нкози, мы с тобой говорили о ней много раз.
Но
– Это хорошая ферма?
Шону хотелось немного помучить его.
– Это поистине великолепная и прекрасная ферма. Вода слаще сока сахарного тростника, земля нежнее мяса молодого бычка, трава густа и полна обещаний, как волосы на лобке женщины.
Глаза Мбежане блестели от счастья. В его сознании ферма была местом, где мужчина сидит на солнце с кувшином просяного пива и слушает, как в полях поют его жены. Ферма означала скот – единственное подлинное богатство, и множество маленьких сыновей, чтобы пасти этот скот.
Она означала конец долгой утомительной дороги.
– Возьми с собой жен и выбери место, где хочешь устроить свой крааль.
– Нкози.
В зулусском языке нет слова «спасибо». Мбежане мог ответить: «Хвалю тебя», но это не выразило бы его чувства.
Наконец он нашел слово.
– Байете! Байете, нкози!
Приветствие королю.
Пони Дирка был привязан к столбу перед домом. Сам Дирк углем писал на передней веранде свое имя большими уродливыми буквами.
И хотя дом еще предстояло оштукатурить и покрасить, Шон задрожал от гнева. Он с ревом соскочил с лошади и схватил хлыст, а Дирк исчез за углом дома. К тому времени как к Шону вернулось самообладание и он с гордостью владельца сидел на веранде, прибыл Мбежане.
Они немного поболтали, потом Мбежане увел своих женщин. Шон знал, что он построит свой крааль на богатейшей земле Лайон-Копа.
Последней шла самая молодая и самая красивая жена Мбежане. Легко удерживая на голове большой сверток, выпрямив спину, с обнаженными ягодицами, если не считать узкой полоски ткани, прикрывающей щель между ними, она шла с такой бессознательно величественной грацией, что Шон сразу вспомнил Руфь.
Возбуждение его спало. Он встал и пошел прочь от старого дома. Без Руфи он не будет домом.
В одиночестве сидя на склоне холма, он снова вспоминал Руфь. Это место очень похоже на их тайную поляну. Только, конечно, здесь нет акаций.
Глава 35
– Акации!– воскликнул Ронни Пай и посмотрел на сестру и ее мужа. – Он сажает акации.
– Зачем? – спросил Деннис Петерсен.
– Ради коры, приятель. Кора! В этом целое состояние. Двадцать фун тов за тонну.
– Для чего ее используют?
– Ее экстрактом дубят кожу [ 13 ].
13
Речь идет об особой разновидности акации – acacia decurrens. Ее кора содер жит до сорока процентов танина и используется в медицине и пищевой промышленности.
– Если она такая ценная, почему другие... – начал Деннис, но Ронни нетерпеливо прервал его.
– Я внимательно
– Махобос-Клуф! О Боже! О мой Бог!
– О чем ты?
– Он пришел ко мне на прошлой неделе... Шон... Хотел купить землю. С правом выплаты в течение пяти лет.
– Ты не согласился? – закричал Ронни.
– Он предложил три шиллинга за акр – в шесть раз больше, чем заплатил я сам. Как я мог отказаться?
Ронни с трудом сглотнул.
– Дурак! Проклятый идиот! Через пять лет эта земля будет стоить... – Ронни запнулся. – Она будет стоить по десять фунтов!
– Но никто мне ничего не сказал! – завопил Деннис. Старый вопль безнадежных неудачников: если бы я знал!
– Шону тоже никто не говорил, – впервые негромко вступила в разговор Одри, и Ронни сердито повернулся и свирепо взглянул на свою красивую сестру.
– Ну, хорошо. Мы все знаем о тебе и о Шоне. Но ведь он не остался так надолго, чтобы ты подцепила его. – Ронни замолчал и виновато взглянул на Денниса. Прошло немало лет, прежде чем Одри потеряла надежду на возвращение Шона в Ледибург и уступила осторожным, но настойчивым ухаживаниям Денниса. Деннис неловко кашлянул и посмотрел на свои руки.
– Что ж, – сказал он. – Земля теперь у Шона, ничего не поделаешь.
– К дьяволу! – Ронни придвинул к себе блокнот и открыл его. – Вот как я это вижу. Он занял у своей мачехи десять тысяч фунтов – те деньги, которые мы старались уговорить ее вложить в сделку с Берли, помните? – Все помнили сделку с Берли и смотрели пристыженно. Ронни торопливо продолжил: – Еще пять тысяч он занял у Натальской компании, об этом проболтался Джексон. – Ронни продолжал расчеты. А когда закончил, снова улыбался. – Мистер Шон Кортни напряг свои ресурсы до предела. Один промах, всего одна маленькая неудача – и хлоп! – Он рубанул рукой. – Мы можем подождать.
Он выбрал из кожаного мешочка, заменившего серебряную коробку, сигару и, прежде чем снова заговорить, закурил.
– Кстати, вы знаете, что он еще не демобилизован? Судя по тому, как идет война, армии потребуются люди. Мне кажется, его нога зажила. Может, нужно шепнуть словечко кому следует... чуть поднажать...
Теперь Ронни уверенно улыбался. Сигара оказалась прекрасной.
Глава 36
За неделю до Рождества врачи госпиталя Грейса в последний раз осмотрели Шона. Они оценили потерю им физических способностей в один процент. Шон слегка хромал, когда уставал. Это не позволяло ему полу чать военную пенсию, зато делало пригодным к немедленному возвращению в строй.