Раскол
Шрифт:
Так же, как ты сейчас.
Вспомни сон».
Она опустила пергамент, закрыв глаза и стараясь держаться в памяти. Сон в Тени. Этот ужасный дом, и мальчик, спрятанный в кухонном шкафу. Она все помнила об этом, но Коул сам проскользнул мимо её зрительной памяти. Она не смогла увидеть его лицо, услышать его голос. Но она хотела этого. Это был её долгом – вспомнить.
Что с ним случилось? Он пришел к ней, через несколько дней после аудиенции с Верховной Жрицей. Её воспоминания были, как сновидения, словно это было простым впечатлением о событии, то, что совсем неважно. Он спросил её о Рисе и спросил, будет ли
«Мне очень жаль, Коул», – сказала она. – «Я действительно не знаю».
Она почувствовала себя беспомощной, и было страшно смотреть, как он прогибался в поражении. Она помнила, как он был напуган, возвращаясь назад в Белый Шпиль. Все его надежды и страхи соединились в ожидании момента, который не произошел. Они уехали в Великий Собор, а потом все было как в тумане. Лорд-Искатель закрыл её, и Коул, несомненно, спустился обратно вглубь Шпиля.
Наверное, он даже смотрел на неё прямо сейчас.
– Простое чтение, Сэр Евангелина? – спросил голос.
Она вскочила. Это был Лорд-Искатель Ламберт. Он стоял у входа в подземелье смотря на неё с поднятыми бровями. Он был в полном вооружении, голубой свет лампы отсвечивал от его наполированного черного доспеха. Когда она не ответила, он подошел к небольшому столу и лениво подвинул игральные карты, которые она выложила для себя.
– Я вижу, что вы заняты. Долг гвардии может быть и утомительным, но, тем не менее, это важно.
– Вы что-то хотели Лорд-Искатель?
Он посмотрел на неё и нахмурился.
– Я ценю подчиненного, который переходит сразу к делу. Учитывая, в каком положении вы сейчас находитесь, я предложил бы изменить свой тон.
Евангелина сделала глубокий вдох. Конечно, он был прав. Нет смысла противодействовать ему в дальнейшем.
– Я пыталась устроить аудиенцию с вами всю неделю, – сказала она. – Я просто удивлена, увидев, что вы пришли в Яму. Я бы сама пришла к вам в кабинет.
– На самом деле… – он ходил по комнате, сложив руки за спину, и на несколько мгновений замолчал. Евангелина не была уверена, что это значило. – Я хотел встретиться с вами наедине, вдали от любопытных глаз. Это связано с отчетом.
– Вы читали его.
– Да. Очень внимательно. Однако, у меня есть вопрос. Вы утверждаете, что Чародей Рис не был причастен к этим убийствам, и что есть ещё один, молодой маг по имени Коул.
– Все верно.
– Более того, вы утверждаете, что он невидим, и все, кто встречается с ним, вскоре забывают его. Однако, это не коснулось вас?
– Я… я начинаю забывать его, мой господин.
Лорд-Искатель перестал ходить, и глядел на неё с любопытством.
– Я понимаю, – это всё что он сказал. – И всё же вы утверждаете, вы можете предоставить доказательства существования этого Коула? Он что, появится по вашей команде?
– Он сказал, что покажет себя, чтобы помочь Рису.
– Тогда сделайте это. Я хотел бы встретиться с этим человеком.
Она неловко скорчилась.
– Боюсь, я не знаю, где он находится.
Он кивнул, как будто это был ответ, которого он ожидал.
– Так он… где-то в Шпиле? Давайте предположим, что этот человек действительно существует…
– Он существует, мой господин.
– Давайте предположим, что это так. Разве вам не приходило в голову, что его способности являются отличительными чертами магии крови? Странно, я
– Я не верю, что это правда.
– Вы не верите, – его хмурый взгляд углубился, и он покачал головой, как если бы он был разочарован. – Значит, вы не согласились бы, если бы я предположил, что, возможно, это Коул влияет на ваш разум? Возможно, он влияет на Чародея Риса, а? Вы можете быть абсолютно уверены, что это не так?
Она вздохнула. С одной стороны, это была правда, она не могла быть уверена. Она встретилась с Коулом в Тени, и его присутствие там говорило об этом. Поначалу она думала, что он и есть демон. Или он может быть малефикаром, тем, кто использовал запрещенную магию, и возможно он заставлял всех думать, что он безвредный и удалял ненужные воспоминания. Может быть, он всеми ими манипулировал.
С другой стороны, она не думала что он безобидный. Она помнила его опасным, и это все что она помнила о нем. Он был взволнован, немного больше, чем ребенок, предоставленный самому себе. Он не понимал полностью, что происходит в мире. Она должна была верить своей интуиции, и её интуиция сказала, что он был тем, кем являлся. Тем, кто нуждается в помощи.
– Нет, я не могу быть абсолютно уверена, – призналась она. – Но я всё ещё верю. Так или иначе, таланты Коула стали… искаженными… после того, как он был доставлен в Шпиль. Из страха, или из-за чего-то другого – я не знаю. Он должен стать Усмиренным, прежде чем он полностью потеряет рассудок и причинит вред кому-то еще.
Лорд-Искатель кивнул, довольный.
– Приятно видеть, вы все ещё верите в обряд Усмирения. Я почти подозревал, что ты была в сговоре с этими либертарианцами.
– У Обряда есть свои плюсы, но, тем не менее, я согласна с Чародеем Рисом, что нам нужна альтернатива. Он не ошибся, и он не убийца. Мы обязаны стать выше наших разногласий и увидеть истину.
– Смелые слова, – человек начал ходить снова, потирая подбородок и размышляя. Он был холодным человеком. Всё для него было проблемой, которая должна быть решена, и аккуратно убрана на полку, чтобы о ней забыли. Всё, что может быть угрозой. – Позвольте мне сделать вам предложение, – сказал он. – Я согласен увидеться с этим Коулом, когда вы его найдете. Ему не будет причинено никакого вреда. Если то, что вы говорите – правда, Чародей Рис будет свободен.
– А в ответ?
– Вы будете стоять перед конклавом Первых Чародеев и денонсировать исследования этого Фарамонда.
Вот оно. Вот что стало причиной его прихода в подземелье. Он не хотел казаться мягким, и наверняка не хотел рассматривать соглашение о её показаниях.
– Вы не можете просить меня сделать это, – сказала она.
– Несомненно, могу. Это ваши действия поставили меня в такое положение, и поэтому я считаю, что вы обязаны всё исправить, – он поднял палец, прежде чем она смогла заговорить. – Я читал ваш отчет. Это очевидно, что вы сочувствуете магам, и это похвально. Я даже могу пойти так далеко, чтобы сказать, что мы можем рассмотреть этот вопрос в будущем, но под строгими условиями. Возможно, вы будете единственной отвечающей за это. Но мы не можем сделать этого сейчас, не в то время как маги думают о восстании.