Расколотый меч
Шрифт:
– Это же Чумной…
** *
На привал остановились у Горького Источника, хотя пить из него дальновидно не стали. Что-то подсказывало, что в замке домина нам ничего спокойно обсудить не удастся: возможно, потому, что нас просто может отвлечь от обсуждения очередное покушение. На нас же.
– Даллара говорила, что ее отцу доставили что-то от вампиров, – напомнила я. – Так что, вроде бы, Ёора могла быть права, и этот рубин утащили люди домина.
Йехар досадливо передернул
Однако я была далека от того, чтобы разделять его средневековую философию.
– Нужно было – и сперли, – согласился Веслав. Он уже вернулся к своему обычному состоянию. – Вопрос в том, зачем бы им этот камень. Не домину, вампирам.
Бо, сменившая Виолу вскоре после нашего прощания с вампирами, в мозговом штурме не участвовала. Хотя рада была бы… но Йехар отчаянным взглядом попросил Эдмуса держать ее подальше от обсуждения, и теперь спирит с блондинкой ударились в обследование окрестностей. В данный момент до нас долетала жаркая дискуссия по поводу Горького Источника.
– А если, например, белочка из него попьет – она тоже будет проклята, да?
Эдмус не сразу нашелся с ответом: поединок интеллектов он пока проигрывал. А может, просто прислушивался к нам.
– Возможно, для сокрытия чего-либо, – неуверенно протянул Йехар. – Это странно, говорим мы, вампиров обычно весьма трудно отыскать, а мы нашли их так быстро. Не удивимся, если этот рубин служил своего рода талисманом, который помогал им скрываться – тогда становится понятной его важность для этой темной нации…
Он озадаченно щурился на свой клинок, но тот горел ровно и спокойно, будто задался целью опровергнуть его следующие слова.
– Великое зло подняло голову в этом мире. Мой клинок и вампиры чувствуют это. Эти создания давно боятся тьмы куда более обычных людей, потому что куда больше зависят от нее. Помните, как она испугалась, едва мы спросили, что творится в замке? Мы готовы поклясться, все эти смерти испугали вампиров больше, чем нас: они почувствовали приближение…
– Может, хватит жевать очевидные вещи?! – вскипел Весл, поднимая голову с травы. Алхимик в очередной раз решил изменить своей кипучей натуре и разлегся на полянке, с мечтательным видом любуясь облаками.
Алхимик с мечтательным видом. Я же говорю, этот мир как-то не так на нас влияет.
– Веслав, – встряла я. – Я не алхимик, конечно, но помню, что в прорицании Данилы было сказано что-то насчет кровавого камня.
Интересно, Весл уже успел на досуге собрать воедино разрозненные кусочки пророчества Питерского горе-оракула? После моего возвращения этот тип, с которым мы и познакомились-то только благодаря алхимику, звонил мне несколько раз. Ума не приложу, где он взял мой номер, но Данила взял за привычку читать мне по телефону свои новые опусы. К сожалению, он начал увлекаться японской поэзией и упрямо переводил все, что прорицал, в
И что это мне сейчас вспомнилось? Да просто настойчиво вертелась в голове строчка из того самого порванного пророчества, которое уже принесло нам пользу пару раз.
Кровавый камень – вот покров.
Под версию с рубином вампиров это, вроде бы, подходило, так что оставалось найти только строчку в рифму. Я как раз собиралась сказать об этом Веславу, но тут эта строчка всплыла в памяти без всяких подсказок.
– Но явит лик…
– О, Господи! – прошептал алхимик, приподнимаясь и бледнея.
В остальных будто молния ударила, а вот я такой его реакции не удивилась.
Просто он тоже вспомнил ту самую строчку.
Глава 11. Проблемы с паразитами
– Чума Миров.
Я выговорила это, когда стало очевидным, что Веслав пока не может говорить. Йехар немедленно обогнал по бледности алхимика.
– Не может быть, – выдохнул он. – Это…это…
– Это очень страшно звучит, – подсказал Эдмус, которого слух не подвел: как только начало обсуждаться что-то существенное, шут оказался рядом.
– Ну, нет, это гадко! – не согласилась Бо, которая тоже на слух не жаловалась. – Это же такая болезнь, как простуда, но только хуже?
Да уж. Хуже.
Я вцепилась в пальцами в мокрую траву, чтобы этот солнечный и живой мир перестал раскачиваться вокруг меня. Два одинаково встревоженных и перепуганных лица – алхимика и рыцаря – все еще плыли перед глазами. Сам факт того, с кем придется сцепиться, подействовал как удар по голове кирпичом.
Еще два лица в это время выражали легкое недоумение.
Надо бы им объяснить. Рассказать. Почему молчат Веслав и Йехар? Они же лучше меня все знают. Или молчат именно потому, что знают?
– Чума Миров, – я прикрыла глаза и представила строчки учебника по темным существам и артефактам. – Иссушитель, или…
Тут я замялась. Никогда не могла заучить все эти латинские определения.
– Daemon desertus, – подал голос Веслав.
– Кто говорит про десерт? – с надеждой справилась Бо.
Пришлось сделать вид, что я ее не услышала.
– Да, спасибо… дух пустыни или пустынный демон. Один из самых страшных паразитов за всю историю миров.
– Стихийный глист? – поинтересовался Эдмус. Даром, что он зубоскалил: слушал-то очень внимательно.
– Сорняк.
Я не стала опровергать. Все-таки Веслав подобрал очень точное выражение.
– Существо, – уточнила я. – Паразитирующее в мирах, насыщенных магией. И уж если в какой-нибудь мир мистическим образом заносится его зернышко…
Строчки учебника, которые плыли у меня перед глазами, были сухими, но я не смогла продолжать.