Раскрытие тайны
Шрифт:
Крахмальный рай этот благоухал пятирублевым «Гелиотропом», и дышать здесь было трудно, как в сундуке.
Семен открыл окно, сел на стул и стал поджидать хозяйку.
У Клавди был свой ключ, и Семен, наконец, услышал, как сквозняк с шумом швырнул за ней дверь. В комнате она появилась со свертками. Буфетчица Клавдя никогда не приходила домой с пустыми руками. Всегда припасала закуску для гостей, которых поджидала каждый вечер.
Скоро позвонили, и в комнату без стука влез Фимка Жадан, Клавдин поклонник.
— Шикарной Клавде привет! А ну, лови, Клавдя!
Клавдя поймала в поднятые ладони красненький футлярчик. Внутри поблескивали клипсы, витые, позолоченные, величиной с грецкий орех.
Клавдя пискнула:
— Ой, Фима! Спасибо! — и скосила глаза на Семена: «Вот как у нас!».
У Семена заныла селезенка.
Фимка вынул две пол-литровки и поставил на стол.
— Ставь закуску, хозяйка! — и повалился на диван на наутюженные салфетки.
Клавдя смолчала, примеряла у зеркала клипсы.
Потом поставила на стол тарелку с огромными, как колесо, кругами колбасы, банку перца и крохотные маринованные огурчики. Повернулась к Семену:
— Сень, сходи за пивом, напротив в киоске, — и сунула ему в руки коричневый трехлитровый бидон.
Семен вышел на двор и остановился. Идти было некуда. Денег у него не было ни копейки.
«Отделаться захотела, чертовка», — злобно подумал он.
Из-за деревьев лезла на небо рыжая луна. Под деревья сползались густые тени.
На бидоне противно позвякивала крышка, и Семен со злобой швырнул его под куст. Потом сел на скамейку и уставился на освещенный квадрат Клавдиного окна.
«Избил бы собаку, да нельзя, прогонит. Кто я ей? Никто!»
Вот уже месяц как Семен ушел от семьи. Жена выла, да черта в ней. Шикарная Клавдя тянула, как магнит. Ребят немного жаль, но Ольга смотрит за ними как надо. Мать она хорошая. Месяц как он у Клавди, и с каждым днем всё хуже и хуже. От ухажеров отбоя нету. Липнут, как мухи на мед. Его за хозяина не считают, насмехаются.
В комнате загундосила гитара. Фимка умел играть. Клавдя всегда слушает его игру как зачарованная.
Семен не выдержал и двинулся к окну. Кроме потолка и задней стены, ничего не увидел и полез на дерево.
Выбрав сук покрепче, затаился и заглянул в комнату. Фимка развалился на диване, гитара с голубым бантом поблескивала, как новенький баул. Клавдя сидела за столом над недопитым стаканом, уперла в ладони щеки, смотрела на Фимку масляными глазами, слушала.
Потом сняла клипсы, засмотрелась на них, спросила Фимку:
— Кого сегодня накрыл?
— Пентюх какой-то из колхоза приехал, шатается
Вдруг Фимка оттянул струны и хлопнул по ним ладонью. Гитара захрипела, как будто подавилась.
— Шабаш, краля. Давай лучше еще выпьем.
Фимка вынул горсть орехов, пододвинул к Клавде:
— Хрупай!
Клавдя лениво наполнила стакан, потянулась за колбасой:
— А вдруг опьянею?
— Не кочевряжься. Пьешь, как лошадь, даже завидно. А ты: «Опьянею…» Ну, если и опьянеешь, твой миленочек отходит.
Выпив залпом весь стакан, Фимка подцепил с тарелки маринованный огурчик, сжевал и протянул:
— Тоже мне, оторвала ухажера — от жилетки рукава!
Клавдя молчала, лениво, как жвачку, жевала колбасу.
Семен наливался тяжелой ненавистью. Думал: «убью».
Из дома вышел человек, вывел собаку. Держа нос у самой земли, собака побежала к облюбованному дереву. Деловито подняла ногу, постояла, потом уставилась вверх, на черные ветки, и принялась лаять. Семен замер. Подошел хозяин собаки, долго всматривался в густую листву.
Из окна выглянула рыжая Фимкина голова:
— Что за шум, а драки нет? Нехорошо, гражданин. Нарушаете общественную тишину.
Человек под деревом вяло отозвался.
— Кошку, наверное, учуяла, — и увел собаку в парадное.
Слезая, Семен зацепился за сук, порвал штаны.
Нащупал вырванный лоскут, чертыхнулся: «Теперь никуда не пойдешь». И снова столбом сидел на скамье, курил, в голове ворочались тяжелые мысли.
В два часа ночи свет за окном погас. Семен сидел, вставать не хотелось.
Когда позвонил, открыла Клавдя, заспанная, в одной рубашке.
В комнате пахло водкой и консервированным перцем. Залезая на высокую кровать, Клавдя спросила сонным голосом:
— Где пропадал?
— Денег у меня не было…
Клавдя вдруг проснулась, присела по-кошачьему, точно готовилась к прыжку, ощерила зубы:
— Денег не было? Голь перекатная! Сюда без денег не ходят! Понял?
Клавдя в ярости таращила глаза, давилась слюной.
Семен отступил, сказал растерянно:
— Сама же звала… Из-за тебя семью бросил…
— Звала? Семью бросил? Плевать мне на твою семью, алиментщик несчастный, понял? Плевать! И на тебя самого тоже плевать! В мужья ко мне лезешь, в иждивенцы? Чтоб я за тобой мыла да подтирала? Ишь, дуру нашел! Поищи в соседнем переулке!