Раскрытые тайны великих пророков. Час испытаний по Нострадамусу. Леонардо да Винчи. Фибоначчи. Данте. Гете.
Шрифт:
В качестве цитаты к разделу книги мною взяты строчки из части 14 одиннадцатой книги "Исповеди" Блаженного Августина.
В жизни Блаженного Августина, как в капле воды, отразились первые страницы истории трансформации Древнего Рима в европейскую христианскую цивилизацию. [37]
Августину суждено было родиться на рубеже двух эпох, в то время, когда в недрах античности зарождалось средневековье.
В течение IV–V веков в жизни Римской империи осуществлялись фундаментальные перемены: во-первых, государство теряло политическую независимость, не выдержав натиска варваров, и во-вторых, происходило полное обновление
Рушился привычный уклад жизни, и люди оказывались перед необходимостью выбора: остаться верным старым традициям или отважиться принять новые идеалы. Поразительны энтузиазм и бесстрашие тех, кто осваивал новые пути. Все они встречали яростное сопротивление своих современников, живущих надеждой на возврат былого величия Рима.
Кризис, охвативший уходящую античность, носил всеобщий характер: он затрагивал и политику, и культуру, и духовную сферу. Если в III веке только в Риме поклонялись тридцати тысячам разных богов, то в начале IV века вера в Единого Бога утверждается как истинная.
Миланским эдиктом императора Константина Великого в 313 году христианство провозглашается государственной религией.
Язычество держалось лишь в крестьянстве и среди сенатской знати. Тем не менее оно оказывало значительное воздействие на общественную жизнь еще в течение почти двухсот лет. Этому способствовала давняя тенденция к слиянию языческих верований с восточными культами, взаимопроникновение идей различных религиозно-философских течений и школ.
И хотя события, ключевым образом меняющие жизнь, нарастали стремительно, утверждение нового шло мучительно и трудно. Приверженцы старины не сдавались. Только на государственном уровне — императорами Юлианом и Евгением — дважды предпринимались попытки реставрации религии многобожия. Да и сам процесс становления христианства сопровождался серьезными трудностями. Одна за другой вспыхивали ереси, грозящие расколом в церкви, что немало смущало души новообращенных. Ситуацию осложняло и то, что вне церковных стен жизнь прихожан протекала среди прочно укоренившихся обычаев и традиций.
Напряженность в духовной сфере сопровождалась неустойчивостью внутреннего положения. Лишь в III веке сменилось двадцать императоров, и почти все они погибли насильственной смертью.
Во внешней политике дела обстояли еще хуже. Громадная империя, распростертая между Рейном и Сахарой, Евфратом и Атлантикой, оказалась под угрозой внешнего порабощения. На Евфрате силу набирали персы, на Рейне — германцы, на Дунае — готы. Начиная с 406 года готы, вандалы и франки захватывают римские провинции: Галлию, Испанию и Африку. В 410 году войска готов, выступившие под предводительством Алариха, опустошают Рим.
Во всех бедах, постигших Вечный город, язычники винят христиан: ведь прежде римляне не знали военных поражений; это христиане изгнали древних божеств, покровителей римского народа, и поруганные божества мстят теперь за ужасное святотатство.
Аврелий Августин родился 13 ноября 354 года в Тагасте, на севере римской провинции Африка (ныне Сук-Ахрас в Алжире), в семье язычника и христианки.
Семья жила небогато, но родители смогли дать сыну хорошее образование. По существовавшей тогда традиции оно было гуманитарным. Высшей ценностью считалось слово, высшим умением — красноречие.
Говоря современным языком, "специализации" у древних не было. Государство не задавалось целью подготовить историков или юристов. Основное внимание уделялось словесности, и риторская школа играла роль университета.
Начав свое образование в Тагасте, Августин продолжил его в Мадавре и завершил в Карфагене —
Вскоре Августин направляется в Рим, а затем в Медиолан (ныне Милан). К этому времени туда переехал императорский двор, и получить место ритора в государственной школе Медиолана считалось весьма почетным. По существующим правилам Августину предстояло состязание с другими мастерами красноречия, претендовавшими на это место. Победителем был признан тридцатилетний Августин, которого довольно быстро приняли в круг лиц, приближенных ко двору.
Помимо занятий с учениками его обязанностью становится составление хвалебных речей, прославляющих императора и его политику. Каждое публичное выступление Августина сопровождается шумным успехом.
Слово выходца из провинции, говорящего с заметным африканским акцентом, постепенно обретает значимость и вес. Его речи начинают оказывать все большее влияние на формирование общественного мнения. Молодой ритор не только поддерживает интересы языческой партии, но и активно борется с христианством. О чем бы ни говорил Августин, он говорил как враг христиан.
Еще будучи в Карфагене, он познакомился с манихейством — религией, притязавшей на мировое господство. Идеи манихейства настолько возымели власть над душой Августина, что он пошел на разрыв с семьей. Его мать, страстная приверженка христианства, выгнала сына из дома.
Манихейство, так привлекшее Августина, представляло собой глобальный религиозно-философский синтез основных идей, характерных для духовных исканий поздней античности. Основатель религии, Мани, утверждал, что учения Будды, Заратустры и Христа не обладали полнотой того знания, которое открылось ему. Он также считал, что миссия прежних учителей была ограничена географическими рамками: Будда проповедовал на Востоке, Заратустра — в Иране, Христос — на Западе. Себя Мани отождествлял со вселенским апостолом, обращающимся ко всем нациям и несущим свет истины всему заблудшему человечеству. В течение девяти лет Августин находился среди манихеев.
Официальный Рим признал теорию Мани представляющей угрозу. Император Диоклетиан приказал сжечь его сочинения, а сам Мани был казнен персидскими властями, обвиненный в разрушении официальной религии персов.
В то время Медиолан являлся одним из духовных центров империи. В нем уживались представители различных религиозно-философских течений, сект и групп, соперничавших в стремлении "завербовать" новых сторонников.
Августин на некоторое время попал под влияние философии скептиков, полагавших, что совершенное знание недоступно человеку.
Город был буквально наводнен разного рода личностями, нередко прибывшими издалека и претендовавшими на роль пророков, проповедников и религиозных учителей. Увидеть и услышать их стекалось немало желающих.
Особенно молва выделяла христианского епископа Амвросия, авторитет которого неуклонно возрастал благодаря его успехам в борьбе с язычниками и еретиками. Мировоззрение людей меняется. К концу IV века почти каждый римский гражданин был христианином.
Знаменитого епископа пришел послушать и Августин. Воспитанный на логике и ясности речей Цицерона, он еще в школе не принял язык Библии, далекий от привычных образцов античной риторики. То, о чем говорилось в Ветхом Завете, казалось ему безнравственным и даже вульгарным. Критика Библии, прежде казавшаяся Августину неоспоримой, после проповедей Амвросия была поколеблена. В то же время в руки Августина все чаще попадают книги, в которых рассказывается о жизни христианских подвижников. Сила веры, преобразившей их волю, производит на Августина неизгладимое впечатление. Он все более погружается в чтение христианской литературы.