Распад
Шрифт:
И тут он увидел, что на террасе никого нет. Ангар был черным и пустым. Длинный кристальный пузырь его унитронного глайдера исчез. Должно быть, команда улетела на нем, когда началась бомбардировка.
Келлон растерянно стоял в холодной темноте. Он всхлипнул и его кулаки бессильно сжались. Мир рушился у его ног, и он ничего не мог сделать. Цивилизация рассыпалась в прах.
Четвертый залп ударил еще ближе. Чудовищная вибрация сбила его с ног. Он растянулся на крыше, которая дрожала, словно спина умирающего гиганта. Взрыв оглушил его.
Он
Теперь, подумал он, когда орудия, стреляющие из далекого космоса точно определили местонахождение Башни, залпы будут следовать один за другим.
Черная лестница была бесконечной, и его спуск превратился в расплывчатый кошмар. Взрыв следовал за взрывом, и он уже перестал считать их. Казалось, они сотрясали не только его тело, но и его рассудок.
Все ниже и ниже, через пыль и темноту. Однажды он споткнулся обо что-то похожее на тело человека и летел вниз, пока не остановился на лестничной площадке. Его мышцы дрожали от усталости. Корка засохшей крови стягивала разбитый висок.
Кое-где были уровни, на которых стены все еще слабо светились. Это была часть административных офисов Союза, ибо он заметил что этаж за этажом были покрыты одинаковыми рядами стеклянных кубов, столами телефоров и электронными машинами. Должно быть, толпа побывала здесь, так как он увидел валяющиеся тела охранников и людей в сером. Но живые скрылись.
Его потрясенный мозг еще мог работать, правда, как-то несвязно. Он понял, что его яркая парадная пижама, наверняка, накличет на него смерть, когда он спустился до уровней, где правит Проповедник. Он сорвал одежду с одетого в серое трупа, натянул грубый костюм на свой собственный, отшвырнув в сторону белый парик.
Иногда черная паника совершено мутила его разум. Усталость становилась наркотиком, который разрушал память и ощущения. Но он держался на ногах. Он шел дальше. Потому что он не хотел умирать.
Снова начался темный уровень. Затем где-то он нашел работающий лифт, который спустил его во влажный холод канализационных уровней. Взрывы теперь приглушались сотнями футов земли. Но все равно они следовали один за другим, сотрясающие удары смерти.
Однажды он пришел в себя и обнаружил, что почти погребен под камнями. Над ним изгибаясь уходила вверх вентиляционная шахта. Он с трудом выбрался из-под обломков. Кости не были сломаны. Он поплелся дальше. Прошло много времени, прежде чем он понял, что бомбардировка прекратилась.
Автоматная очередь ударила из темного туннеля. Он попятился в укрытие. Но тяжелый, покрытый пятнами крови человек в сером вышел под бледный холодный свет тянущейся вдоль потолка лампы направил на него автомат.
— Стоять, ибо Армагеддон близко!
— Да, брат мой. — Келлон удалось ответить туманной цитатой из Проповедника. — И Царство пришло.
— Проходи, брат, — человек широко оскалился и объяснил: Я охочусь на инженеров.
Келлон уже хотел было пройти, когда автомат угрожающе дернулся.
— Ты слышал новости?
Келлон ждал.
— Адмирал Херд пытался обмануть Проповедника, — краснолицый охотник торжествующе хихикнул. — Он был убит рукой Господа и метко брошенным ножом. Теперь Флот наш, если еще, конечно, остались какие-то корабли, ибо по последним сообщениям, они сражались друг с другом.
В горле Келлона вдруг пересохло.
— Селен… — прошептал он. — А что слышно о Мисс Капитан дю Марс?
— Забудь эти слова дьявола, брат, — охотник облизал губы с неприятным удовольствием. — Эта вавилонская блудница тоже мертва. Говорят, что в конце она предала даже Антихриста. Ее нашли на борту корабля вместе с Хердом. Она приняла яд, когда его убили, чтобы избежать гнева Проповедника. Аллилуйя!
— Хвала Господу! — хрипло выдохнул Келлон. — Доброй охоты, брат.
Ему было жаль узнать о смерти Селен. И все же он был уверен, то она себя не жалела. Она сыграла в эту игру до конца, по своим собственным жестким правилам. Возможность неудачи была учтена ею, равно, как и возможность успеха. Яд, который она держала наготове, был достаточным тому доказательством.
Потрясение, растерянность и усталость окутывали его разум черным туманом. Было тяжело вспомнить, что произошло. Тяжело понять. Подобно Селен он играл по правилам, которым научила его жизнь. Но теперь они больше не действовали.
Один раз ему пришлось прятаться от толпы, которая поднимая брызги, неслась по темному туннелю. В руках у них были горящие факелы. Их вожак нес надетую на кол женскую голову. Они пели «Боевой Гимн Господа».
Смутно он пытался понять, что превращает людей в таких отвратительных существ. Конечно, правление Союза было тяжелым бременем, но он помнит, что подписывал многочисленные указы о мерах по облегчению жизни масс. Он помнит, что Мелкарт сказал, будто он опоздал на три поколения.
Прошло двадцать лет с тех пор, как Келлон в последний раз ощущал промозглый холод канализационных уровней. Но внезапно, ему показалось, что тайное собрание партии Нового Сообщества проходило только вчера. Замысловатый лабиринт покрытых каплями воды туннелей остался таким же знакомым, словно он никогда его и не покидал.
Качаясь от усталости, он отыскал маленькую пещеру, которую вырыл много лет назад в стене шахты над насосом. Он спал долго и проснувшись увидел следы своего отбойного молотка, все еще сохранившиеся во влажном песчанике.
Он испытал удивительное удовольствие при виде этого свидетельства своей былой силы и умения работать руками. Ибо уже давным-давно он даже не одевался без посторонней помощи. Он был голоден, но и тут далекое прошлое сослужило ему службу. По пути, который был ему знаком, он выбрался на грузовой уровень. Движение прекратилось. Он не увидел ни охранников, ни рабочих. В большинстве секторов горели только слабые лампы аварийного освещения.