Расплата (Две судьбы - 1)
Шрифт:
– Да правда это! Святой истинный крест!– Квашня, забыв о наручниках, сделал попытку перекреститься.– Козырев у нас хозяин. В блатном мире Козырь. Да слышал ты о нем в лагерях! Бывший в законе, а теперь - туз богатейший, в загранке, на вилле живет.
– На Козыря, значит, пашешь?– оживился охранник, и глаза у него алчно заблестели.– Тогда могу предложить тебе, кореш, выгодное дельце. Огляделся - а вдруг кто подслушает - и почти шепотом сообщил: - Братан мой в охране у Мельниченко служит. Так он мне сказал...
Хромой вдруг умолк,
– Погоди, перекурю. Успокоюсь.– И достал курево.– Дело серьезное, больших бабок стоит. Боюсь тебе говорить-то...
Он закурил, и Квашня, учуяв родной аромат, затосковал.
– Слушай, кореш! Дай хоть раз затянуться!– прохрипел он, умоляюще глядя на чубатого охранника и изнывая: марафетом наслаждается...
– Это дело бабок стоит, - равнодушно бросил кореш.– Не у Пронькиных!
– За мной не пропадет!– умолял Квашня.– Натурой отдам!
– То-то ты здесь прохлаждаешься. Даже чечены долги еще у тебя не вышибли.
– Тебе отдам, свой брат!– хрипел Артем, дергаясь на наручниках.
Хромой сжалился:
– Ладно, потяни пару раз - все полегчает.– И поднес окурок ко рту пленника.– Я-то знаю!
Брезгливо взглянул на присосавшегося к чинарику, постанывающего от удовольствия Квашню - и вроде решился:
– Бабу они ищут Мельниченкову. Хозяин озолотить обещал, если найдут. К милиции обращаться опасается. Меня братан просил помочь, обещал взять в долю.– Взглянул на Квашню хитрыми глазами и напрямую предложил: - Давай вместе провернем. Я же слышал, как чечен сказал - ты здесь при чем. Вот это отчудишь - двойное сальто! И шкуру сохранишь, и бабок подгребешь!– жарко зашептал он прямо в лицо немного одуревшему от курева Артему.– С чеченами рассчитаешься, а заначки не тронешь! Я тебе бабки сразу доставлю, как скажешь, где ее прячут!
– Свои же меня кончат, как узнают!– еле слышно прошептал Квашнин, пытаясь сообразить, есть ли у него шансы выйти сухим из воды, - предложение заманчивое.
– Вот именно! "Как узнают", - хитро ухмыльнулся хромой охранник.– А откуда? Нам-то зачем тебя выдавать? Еще пригодишься... Ну хватит! Ишь присосался!– И Виктор Сальников, решив сыграть свою роль до конца, грубо выхватил изо рта Квашнина замусоленный окурок.
* * *
Когда Михаил с помощниками, все в зловещих, глухих черных масках, в двенадцатом часу ночи появились в пустынной квартире и молча включили электрический утюг, Квашня моментально завопил:
– Погоди, братва-а! Согласен я! Дайте слово сказа-ать!– И отчаянно задергался на наручниках, сдирая в кровь кожу.– Пола-адим!
– Ну говори: где прячешь бабки? И бэз шуток!– рявкнул, подходя, высокий.– Нэ-то по стэне размажу!
– Бабок у меня нет, - решив умереть, но не отдавать денег, соврал Артем, собрав все свое мужество.– Но я вам их заработаю. Вот прямо сейчас! Послушайте, что хромой скажет! Мы с ним договорились.
– Ладно, смотри у меня!–
Он отошел и о чем-то долго шушукался с чубатым охранником, а Квашнин с замирающим сердцем следил за реакцией высокого: примет ли всерьез план хромого? Видно, доверяют ему чечены: главарь головой кивает... подходит...
Высокий сказал, уже спокойно:
– Ладно! Тэбе дадут карандаш, бумагу. Рысуй план, всэ дэтали логова, гдэ бабу Мельнычэнко укрывают. Адрэс, подъезды - это проставишь, когда вернется хромой с заказчиком и бабками. И чтоб никто нэ узнал, что ты был здесь! Нэ то... живым зажарим!
Передав автомат чечену в маске, Сальников не теряя времени отправился за деньгами. Остальные, взяв раскаленный утюг, приблизились к обомлевшему от страха Квашнину.
– Мы тэбя отпустим, эсли не наврал!– с холодной ненавистью процедил сквозь зубы высокий.– Но прэжде поставим свое клеймо, чтоб знал: круче нас нэ бывает. Ощутил своей шкурой, что ждет, эсли обманешь.– И кивнул помощникам.
Те приспустили с него штаны - и Квашня взвыл от боли: кончик раскаленного утюга сжег ему кожу на месте заднего кармана брюк...
– Ничэго, сидэть сможешь, - презрительно усмехнулся главарь.– Но тэперь на тебе наша печать.
Ожог смазали, наложили лейкопластырь; к прибытию денег мягкое место у Квашнина лишь саднило - так ощущается боль от выбитых зубов, расквашенных губ, ушибов, порванной наручниками кожи.
Деньги привез Белоусов, изображая чистенького белово-ротничкового клерка, и спектакль продолжался. Толстые пачки купюр в рублях и валюте чечены долго, на глазах у Квашнина, пересчитывали, находили недостачу, торговались с клерком. Наконец сошлись, забрали себе львиную долю, отстегнув приличную пачку хромому.
– С тобой в расчете!– объявил Квашне высокий и распорядился: Снимите с него наручники!– И велел, указывая на Белоусова: - Тэперь садись и пиши прямо на плане все данные, которые нужны, и поточнэе! Поедешь с ним и его командой. Сам понимаэшь: чуть что - тэбе крышка! А наш бизнес - все.
Сложил с помощью подельников все полученные деньги в два кейса, и чечены покинули помещение.
– А теперь, дружище, - с холодной вежливостью произнес Сергей Белоусов, - мы прямо отсюда отправимся в это змеиное гнездо. Не вздумай бежать - тебя сразу пристрелят. Снаружи нас ждет боевая группа бывших спецназовцев. Ребята бывалые, свое дело знают.
Квашнин слушал его хмуро, понурив голову. Убедившись, что он ведет себя смирно и не выказывает поползновений сопротивляться, Сергей решил взять быка за рога:
– Ты, Артем, хоть и вынужденно, предал свою бригаду. Давай смотреть правде в лицо!– заявил он резко, зная, чем пронять этого матерого бандита.– Пощады тебе от них ждать не приходится. Так хоть заработай большие деньги. Вот тебе предложение. Поможешь незаметно пройти в дом и освободить женщину. Говори, сколько хочешь, - получишь! Нет - будешь сидеть в машине до конца операции. Решай, думать некогда!