Расплата по чужим счетам
Шрифт:
– Как вам удалось сотворить это кулинарное чудо?! Они же просто во рту тают.
Женщина расцвела от удовольствия.
– Я рада, что вам они нравятся.
– Полина Степановна, – осторожно заговорил Морис, – а вы не знаете, почему Владимир расстался с Майей?
– Не знаю, – покачала она головой, – но думаю, что это она его бросила…
– Почему вы так думаете?
– Как мне кажется, они расстались, когда Марина уже была беременна.
– То есть он одновременно встречался с двумя девушками? – попытался
– Представления не имею, – честно призналась Полина Степановна.
– А теперь Марина и Владимир хорошо живут?
Женщина задумалась, а потом тихо проговорила:
– Если честно, то, на мой взгляд, Челдышевы не выглядят счастливой влюбленной парой.
– А какое впечатление производит на вас Марина?
– Она довольно замкнутая, необщительная девочка. Когда гуляет с ребенком, то избегает общения и с соседями, и с другими мамочками.
Морис кивнул.
– И еще мне кажется, что она сильно ревнует Владимира, – вздохнула Полина Степановна.
– Почему вы так решили?
– Он часто задерживается, а она потом устраивает ему скандалы.
– Откуда вам это известно? – насторожился Морис.
– По вечерам мы с Чапом долго гуляем и видим, кто когда приходит домой.
– А о скандалах?
– Так слышно же, когда кто-то шумит в подъезде, стены в нашем доме не слишком толстые.
– Спасибо вам за угощение, – сказал Морис, поднимаясь из-за стола, – и за информацию. Вы мне очень помогли.
– А я могу вас спросить?
– Конечно.
– Почему вы интересуетесь Челдышевыми?
– Собственно, не самими Челдышевыми, а Владимиром как близким другом Матвеева Малова.
– Того, которого убили в парке?
Миндаугас кивнул.
– Вы что же, думаете, что Володя убил Матвея? – ахнула она, прижав руку ко рту.
– Нет, я так не думаю. Но ведется следствие, и проверяются все версии.
– Понятно. Я часто встречала Матвея, когда он приходил к Володе. Хороший был парень.
– А он часто приходил сюда?
– До женитьбы Владимира очень часто. А после того, как Володя женился, я Матвея и не видела. Собственно, после того как в его квартире обосновалась Марина, уже никто из его близких друзей не появлялся.
– Но сам Владимир не стал домоседом?
– Нет, – усмехнулась Полина Степановна, – скорее всего, он встречается с прежними друзьями в другом месте.
– А с Майей?
– Не думаю, что они продолжают встречаться.
– Ну что ж, Полина Степановна, еще раз спасибо вам и до свидания.
– До свидания? – засмеялась она. – Неужели вы собираетесь еще навестить старуху?
– Какая же вы старуха?! – Морис сделал удивленные глаза. – Обаятельная дама, приятная во всех отношениях.
Он осторожно взял руку хозяйки и почтительно коснулся ее губами.
– Молодой человек, вы смущаете меня, – проговорила она, кокетливо отворачивая
А Чап переступил с лапы на лапу и тихонько тявкнул.
– Мне кажется, что он ревнует, – улыбнулся Морис и покинул гостеприимную хозяйку.
В остальных квартирах двери не открывали, и Морис вышел на улицу. Он немного подумал и направился к следующему подъезду.
Двери в 9-й квартире ему открыл седой сутулый старик в семейных трусах и застиранной майке. Морис представился и протянул ему удостоверение. Старик пошарил рукой где-то у себя за спиной, нацепил на нос очки и прочитал, что же там написано. Потом буркнул: «Проходите».
Морис прошел за хозяином в комнату, которая, вероятно, считалась гостиной. В ней стоял разложенный диван, два кресла, стенка советских времен, круглый стол, несколько стульев вокруг него и телевизор на тумбочке в самом углу. Старик представился Петром Даниловичем, велел Морису садиться и скрылся. Вернулся он минут через пять. Теперь на нем была полосатая пижама, видавшая лучшие времена.
– И зачем вы ко мне пожаловали? – спросил Петр Данилович.
– Вы хорошо знаете Челдышевых из 6-й квартиры?
– Володьку, что ли? – насупился старик.
– Да.
– Его батьку и матку знал лет двадцать пять, если не больше, ну и его самого, шалопая, с детства.
– Почему шалопая? – удивился Морис.
– Потому что молодежь теперь вся такая, – насупился старик.
Морис промолчал.
И это вдохновило Петра Даниловича:
– Взять хотя бы мою дочку! Выскочила замуж и укатила со своим хахалем на край свет!
– Почему же с хахалем, – осторожно заметил Морис, – если она вышла за него замуж, то он ей муж.
– Это ей он муж, а по мне так хахаль! – отрезал старик, сердито зыркнул на умолкнувшего Мориса и продолжил: – Или взять моего сынка! Тот вообще моряк! Я его десять лет не видел!
Морис подумал о том, что очень хорошо понимает нежелание детей навещать старика. Скорее всего, они сыты его недовольством и нотациями еще с детских лет.
– Наша молодежь любит окружить себя роскошью, она дурно воспитана! Она смеется над своими начальниками и нисколько не уважает старших, – невольно проговорил он вслух.
– Вот видите, – обрадовался старик, – что умные люди говорят.
– Это Сократ из Афин. Он жил в 469–399 годах до нашей эры.
– Значит, уже тогда молодежь начала портиться, – ничуть не смутился старик.
– Петр Данилович, и все-таки, что вы можете сказать о Владимире Челдышеве?
– Да ничего хорошего! Путался с одной, обрюхатил другую. И вот результат! – торжествующе заявил Петр Данилович.
– В смысле?
– Родят дите и бросят!
– Почему вы так решили?
– А что тут решать-то. Он вернется к прежней девке. А она помчится искать другого мужа. До ребенка ли им?!