Расплата по чужим счетам

Антонова Наталия

– Пока вашей девушке делают рентген, мы с вами поговорим.

– Господи, о чем?! – взмолился Русланов.

– Расскажите мне о вчерашнем вечере, вернее, с того места, как вы подошли к подъезду Аллы.

– Подошли как обычно, – начал рассказывать смирившийся Игорь. – Алла вошла в подъезд, а я пошел на остановку.

– Почему вы не проводили ее до квартиры?

– Ну, мы уже встречаемся не первый месяц, и я поднимаюсь в квартиру, если только остаюсь у нее ночевать, – пожал он плечами.

– Вы никого не заметили поблизости,

когда расставались с Аллой?

– Нет, никого.

– На стоянке возле дома было много припаркованных машин?

– Я не обратил внимания. Но, по-моему, все было как обычно.

– Когда вам встретился первый прохожий?

– Когда вышел из Аллиного двора, по улице, как всегда, шли люди, по дороге ехали машины, – ответил он несколько растерянно.

– И ничего подозрительного?

– Нет…

* * *

Дама, прогуливавшаяся во дворе с собакой, увидев вышедшего из подъезда оперативника, бросилась к нему со всех ног.

– Я Волоокая Валентина Герасимовна!

– И что? – растерянно спросил оперативник.

– Я видела!

– Преступника?

– Нет, старушку!

– Старушку?

– Не смотрите на меня так!

– Как?

– Как на сумасшедшую!

– Гражданочка…

– Нет, послушайте, я видела старушку, которая вышла из подъезда.

Оперативник сделал попытку уйти, но дама схватила его за рукав и громко зашептала:

– Старушка точно кого-то видела!

– Кого?

– Убийцу! – сделав большие глаза, воскликнула Волоокая.

– С чего вы это решили?

– У нее глаза были как полтинники.

– Так, может, это от вашей собачки. Все-таки бультерьер.

Волоокая одарила его уничтожающим взглядом.

– Опишите старушку, – сдался он.

– Ну, она седая, сухая, с палкой.

– Все?

– Ну…

– Вот, – возмутился оперативник, – вы не можете как следует описать пожилую даму и в то же время уверенно судите о ее глазах.

– На нее падал лунный свет! – парировала Валентина Герасимовна.

– Но он падал не только на глаза, а на все лицо!

Волоокая презрительно фыркнула.

– Глаза были как полтинники, поэтому луна в них отражалась, – пояснила она снисходительно.

«Тьфу!» – плюнул про себя оперативник, а вслух сказал, что эти показания непременно помогут следствию, и, мило улыбнувшись, вырвался из ее цепких рук.

Но разговор со свидетельницей он все-таки законспектировал и передал следователю.

Глава 2

Хмурый Наполеонов сидел в своем кабинете и думал о том, что это уже третий случай. Все потерпевшие – красивые молодые мужчины. И нет следов борьбы или хоть какого-то сопротивления. Каждого сначала ударили ножом в грудь, а потом лишили мужского достоинства. После исследования крови и кожных покровов медэксперты пришли к выводу, что член отрезали после гибели жертвы. Собственно, это и так

понятно. Кто же позволит кромсать себя живьем, если руки-ноги не связаны. А следов связывания обнаружено не было.

Вопрос в другом – куда дели отрезанные органы? Выбросили в мусорный контейнер? Или унесли с собой? Просто ни в какие рамки не укладывается! Если это дело рук какой-то секты, то понятно, зачем им отрезанные органы. Относят своему идолу, совершают какие-то ритуалы… Или это действует маньяк? Допустим, кто-то по какой-то причине, например, в результате несчастного случая, лишился самого дорогого для мужчины и теперь мстит самым красивым и сексуальным парням? Придется проверить эту версию.

Наполеонов пересматривал в который раз копии заключений судебно-медицинской экспертизы. Он надеялся, что преступник оставит на месте преступления хоть какие-то следы, но, увы, пока ничего. Биологическое исследование крови, взятой с мест преступлений, показало, что вся она принадлежит только жертвам.

Все преступления совершались в ночное время, но следов машины тоже не прослеживалось. Допустим, в городе их обнаружить затруднительно, но и в безлюдном парке следов шин нет. Конечно, преступник мог оставить автомобиль на стоянке, но возле парка только платная стоянка, и никто не оставлял там автомобиль в ночь преступления. Припарковался прямо на шоссе? Однако не мог же преступник из разных районов города ночью, когда общественный транспорт не ходит, добираться пешком? Ловил попутку? Но ведь следы крови должны остаться на его одежде…

А что, если он был в темной одежде и они просто не бросались в глаза и не привлекали внимания? Или накидывал на себя что-то после совершения преступления? Куртку, жилет… Могло такое быть? В принципе могло.

Ну и что делать? Опросить всех бомбил просто нереально. Хоть в газету давай объявление типа: «Следователь просит сообщить всех, кто кого-то подвозил в такие-то числа от таких-то мест, информацию о своих пассажирах. Вознаграждение гарантируется». Наполеонов тяжело вздохнул.

Была, правда, одна странность: эксперты сообщили, что убивали жертву одним ножом, а отрезали органы другим. И так во всех трех случаях. Непонятно: зачем преступнику носить с собой два ножа? Или все-таки это кощунство творили приверженцы какой-то доселе неизвестной секты? Наполеонов потер начавшие ныть виски.

– Вот только мне головной боли в прямом смысле не хватало, в переносном она у меня уже имеется, – пробормотал он вслух.

Незаметно пролетела или проползла, но все равно незаметно, еще одна неделя. Наполеонова постоянно мучила какая-то тревога. Все ниточки, которые, как ему казалось, он находил, обрывались одна за другой.

Сегодня он снова с раннего утра сидел у себя в кабинете.

Неожиданно влетела секретарша Элла:

– Вам тут одна женщина звонит, говорит, что у нее есть подозрения относительно одного человека. Соединить?