Расплата за наивность
Шрифт:
В этом месте она опять всхлипнула. Надежда с неодобрением поджала губы и в очередной раз покачала головой:
— А мне лично кажется, что не любовь это вовсе, а нечто другое…
— Придумаешь тоже, — возмутилась подруга.
— Да, да! И чем я больше думаю обо всем этом, тем сильнее убеждаюсь, что ты его не любишь! — торжественно изрекла Надежда.
— А что же я тогда, по-твоему, делаю? — стараясь говорить спокойно, Алка воззрилась на подругу.
— Юношеская влюбленность, которая трагически оборвалась и закончилась рождением ребенка, постепенно превратилась у тебя
— Почему? — тупо переспросила Алка.
— Да потому, что в тебе так и продолжает жить страх, зародившийся несколько лет назад. Ты боишься, что Влад опять исчезнет из твоей жизни. Отсюда и все беды! Ты в своем желании постоянно угождать ему перестала быть сама собой. Ты превратилась в идеальную кухарку, горничную, но только не жену. А это твое желание непременно забеременеть! Вот скажи — зачем тебе еще один ребенок?
— Ну… может, все эти сложности закончатся с рождением малыша, — мямлила Алка. — Ведь Стасика ему не пришлось нянчить. Еще… психологи утверждают, что с каждым ребенком любовь у супругов возрождается с новой силой. А у меня все никак не получается…
Алка опять зашмыгала носом. Надежда с сочувствием смотрела на подругу.
— А Влад-то сам хочет этого ребенка или нет?
— Не знаю, — пожала плечами Алка. — Я несколько раз пыталась поговорить об этом, но он как-то вяло реагировал. Вроде бы и не против, но и радости особой не выказывал.
— Вот! — зацепилась Надежда. — А я о чем?
Решительно утерев платком мокрые щеки подруги, она взяла ее лицо в ладони и с нежностью произнесла:
— Эх, Алка! Смотрю я на тебя и диву даюсь — до чего же ты себя не ценишь. Ты в зеркало часто смотришься?
— Смотрюсь, а что это меняет? — печально произнесла Алка. — Видела бы ты ту дамочку, с которой он шел. Он на меня уже давно так не смотрит.
— Так и ты перестань смотреть! Он мимо тебя, и ты — мимо. А про ребенка забудь. Это не выход из положения. Ты одного из пеленок вытаскивала одна, как бы и другого не пришлось.
— А ты… Ты знаешь что-нибудь? — Алка с подозрением уставилась на Надежду. — Если знаешь, то не скрывай, прошу тебя!
— Да не знаю я ничего, — возмутилась подруга, а про себя подумала: «Если бы и знала, все равно не сказала бы».
Их разговор прервало недовольное хныканье Валерика. Подхватившись, они ринулись к нему.
Вдоволь наигравшись с племянником и немного успокоившись, Алка засобиралась домой. Провожая ее до двери, Надежда обронила:
— Ал, кстати, а ты догадалась, кто тебе букеты посылает?
— Не-ет, — Алка округлила глаза. — Ничего понять не могу. Спрашивала у вахтера, он говорит, что из цветочного магазина посыльный приносит. А там выяснять бесполезно. Меня обдали ледяным взглядом и пояснили, что цветы поставляются согласно заказу.
— При таком раскладе дел лучше бы уж он узнал, — фыркнула Надежда. — Глядишь, перестал бы смотреть на тебя, как на домашнюю утварь.
— Скажешь тоже, — обиделась подруга. — Просто он устает и все такое…
— Ага, я знаю. Так устает, что у бедного сил хватает только на то, чтобы чужих баб по машинам рассаживать, — покачав головой, Надька продолжила: — Интересно, что же тебе твой прекрасный незнакомец на день рождения уготовил, а?
— Да ладно тебе, — покраснев, Алка взялась за ручку двери. — Колюне привет, побежала я…
Домой в этот день Влад вернулся рано, что уже само по себе было удивительно, учитывая его постоянные задержки. Пребывал в прекрасном настроении, все время шутил и заигрывал с Алкой, так что она решила ничего ему не говорить. К чему нарушать семейную идиллию пустяшными подозрениями.
Ночью, осыпая лицо жены поцелуями, он неожиданно предложил:
— Малыш, а может, нам и вправду ребенка родить? Будет у Стасика брат или сестра.
— Ты что, действительно этого хочешь? — удивилась Алка.
— А почему бы нет, — Влад приподнялся на локте и уставился на нее. — Или ты передумала?
— Нет… просто есть проблема…
— Какая? — тон, которым был задан вопрос, не предвещал ничего хорошего.
Алка села в постели и, обхватив колени руками, с болью посмотрела на внезапно помрачневшего мужа.
— Последние полгода я не предохранялась, — после паузы она продолжила: — Как видишь — и не забеременела…
— Та-ак, — Влад соскочил с кровати. — Интересно, почему я узнаю об этом последним?
Резким движением натянув на себя спортивные брюки, он вопросительно уставился на Алку. О! Ей знаком был этот взгляд! Сомневаться не приходилось — предстоял тяжелый разговор.
Судорожно вздохнув, Алка попросила:
— Владик, милый, пожалуйста, не смотри на меня так! Я ни в чем перед тобой не виновата…
— А как я должен на тебя смотреть? — взревел он. — Надежда-то твоя наверняка в курсе событий. А мне зачем говорить? Я всего лишь муж. Почему ты не сказала мне, отвечай! Сюрприз мне хотела преподнести, что ли? С каких пор ты стала принимать решения за нас обоих? Насколько мне известно, в рождении и воспитании ребенка принимают участие оба супруга, или я что-то путаю?
Вопросы градом посыпались на нее. В них было столько желчи, столько яда, что Алка полными слез глазами смотрела на мужа и не узнавала его. Он исхлестал ее несправедливыми упреками. Не выдержав, она закрыла уши руками.
Словно опомнившись, Влад замолчал. Тяжело опустился на кровать и протянул руку к Алке.
— Извини, я погорячился.
— Погорячился?! — она отпрянула от него. — Двадцать минут ты поливал меня помоями, и это ты называешь — погорячился?
Стараясь справиться с подступившими к горлу рыданиями, Алка трясущимися руками натянула на себя халат и вышла из комнаты. Зашла к Стасику, поправила сползшее одеяло и поплелась на кухню. Достав из шкафчика сигареты, закурила.