Распутанный

Шоуолтер Джена

Либо волки читали ее мысли, либо ее перекошенное выражение лица выдавало.

— Да, мы слышали об этом, — сказал Максвелл. — Как люди, есть хорошие и плохие вампиры. Хорошие и плохие волки тоже.

— Кстати, волки не едят людей. — Нейтон подхватил урок, дополняя его. — Если волк нападает на тебя, этот волк просто хочет твоей смерти. Его когти могут уничтожить тебя в секунды, так что твоя главная задача, когда дерешься с оборотнем — избежать ранений.

— Я никогда бы не догадалась, — сказала она, закатив глаза. — Так как именно, я должна это

делать?

— Мы покажем. Просто постарайся не отставать.

За каждую минуту из отведенных Райли двух часов, ребята работали с ней. Они бросали ее вниз; даже в деревья. Из нее выбивали дыхание, чуть не сломали ей запястья, и, безусловно, она подвернула лодыжку, но все же она сопротивлялась. Снова и снова она заставляла их идти на нее.

Ее многому научили. В основном тому, что она не могла спрятаться от них. Их обоняние было в двадцать раз сильнее человеческого. Их слух был сорок раз лучше. Кроме того, им нравилось, когда она бежала. Она становилась игрой, призом, и их сердце колотилось быстрее от вызова, потребность выиграть усиливалась.

Если волки приближались к ней стаей, она должна была помнить о том, что у них есть своя территория и очень жесткая внутренняя организация, в которой всегда есть лидер. Всегда. Этот лидер контролирует действия всех остальных. И если она сможет победить его, то сможет победить всю стаю. Если, конечно, лидер не прикажет стае схватить ее.

Предупреждающий знак приближающегося захвата — вздыбленная шерсть. Они оскалят зубы и зарычат.

Каждый раз, когда Максвелл и Нейтон демонстрировали это и в человеческом и волчьем обличье, ее страх переходил на новый уровень. Они чувствовали этот страх и становились еще голоднее, приумножая свои преимущества над ней. Ей придется научиться контролировать свои физические реакции, чтобы не показывать страх, как уже говорил ей Эйден.

Как? Можно скрыть выражение лица, но невозможно заставить сердце биться медленней.

В то же время она теперь знала, что у них куда более чувствительные носы, чем у людей, так что если она сможет ударить по нему, то выиграет себе несколько драгоценных секунд, чтобы найти оружие. Палку, камень, все, что могло бы помочь.

Если в этот момент они ухитрятся наброситься и толкнуть ее, она должна попытаться взять в захват их шею прежде, чем они вырвут ее глотку. При этом лучше затолкать им в рот свою руку, чтобы занять их зубы, чем дать им укусить себя в шею. Потому что если это произойдет, она, безусловно, будет мертва. Жить же можно и без руки.

Если она была рядом с водой, то должна была прыгнуть в нее. Волки с трудом дрались в воде. Они могли это делать, но не предпочитали. И если ей повезет, они сдадутся и будут двигаться дальше в тот момент, стремясь к более легкой добыче.

Под конец она была потной, грязной, в царапинах, не говоря уже о том, что была благодарна потемневшему небу. Парни не царапали ее по приказу Райли, но это сделали камни и древесная кора. Несколько раз она

видела уголком глаза, как Райли следовал за ней, но потом ловил себя на этом и возвращался к своему наблюдательному пункту.

По крайней мере, Максвелл и Нейтон были такие же потные и грязные, как она.

— Отличная работа, человек. — Максвелл похлопал ее по плечу, и она упала. Засмеявшись, Максвелл поймал ее и помог выпрямиться. — Я думал, ты будешь молить о пощаде после пяти минут.

На этом эти двое ушли прогулочным шагом, одежда развевалась за ними, когда они разделись, оставив ее наедине с Райли. Вскоре прозвучали завывания.

— Встретимся в городе, — прокричал Райли. — Через час.

Снова завывания.

В знак согласия?

— Пошли, — сказал Райли на этот раз ей. — Пора выбираться из леса. Начинают выходить гоблины.

Вместе они побежали к машине, которую он спрятал на окраине леса, и скользнули внутрь. Вскоре ее сердце забилось в унисон с набирающим темп мотором машины. Из-за упражнений, да, но еще и потому что она была так близко к своему теперь бывшему парню.

Не реви.

— Твои братья знают обо мне? — спросила она, хотя знала ответ.

— Нет, и мы не скажем им.

— Разве они не поймут, что я не такая как все, если я приведу вас прямиком к ведьме? Я имею в виду…

Райли покачал головой.

— Поверь мне, поиски ведьмы я припишу себе, если мы найдем ее. Так что не беспокойся. А сейчас мы направляемся в особняк вампиров.

— Сначала мне нужно домой принять душ и переодеться, — сказала она, остро сознавая, что выглядит, как бродяжка.

— Зачем? Ты только снова испачкаешься.

— В особняке?

— В городе. Мы поедем туда потом. Охотиться, помнишь? Если я не пойду с тобой, ты пойдешь одна. Поверь мне, я не забыл о твоем ультиматуме.

Она не будет просить за это прощения. Ее намерения были слишком чисты.

— В любом случае, — произнес он не так уж ворчливо, — ты не можешь пойти домой.

Верно. Там был ее папа, и он будет задавать вопросы, на которые она не готова отвечать, и будет думать о том, о чем она не хотела, чтобы он думал. Что ты делала? Где ты была? Кто-то причинил тебе боль. Они вынудили тебя сделать… что-то? А потом он вызовет полицию. Нет уж, спасибо.

— Так зачем мы едем в особняк? — спросила она.

— Хочу отвезти тебя к Виктории, чтобы ты приняла немного ее крови.

Что?

— О, нет. Нет-нет-нет. Я не буду пить ничью кровь. — Она покачала головой для большей выразительности.

— Она сделает тебя сильнее, излечит твои травмы.

Сидя на своем месте, она качнулась назад и вперед на ухабе.

— И заставит меня увидеть мир ее глазами, а у меня и своих проблем достаточно.

— Это будет длиться всего несколько часов.

— Неважно. Мои ушибы не настолько серьезны.