Распутье

Орлова Тальяна

– Да ты у меня просто какой-то сердобольный ангел, ей-богу. Слушай, а может, когда все разрулим, фондик под тебя какой-нибудь откроем? Благотворительный – вот тебе и занятие, и жалеть сможешь всех сирых и убогих.

Мне снова захотелось истерически расхохотаться:

– Вань, да это никогда не закончится! Никогда все не разрулится! И когда-нибудь тебя убьют или посадят. Плевать мне на остальных! Но на тебя никогда плевать не будет.

Муж подался вперед и прожег меня пристальным взглядом, одновременно им же и успокоил. И голос смягчил до той вибрирующей ноты, которая всегда вызывала во мне приятный трепет:

– А я тебе скажу, Лиз, что будет.

Я все силы на легализацию бросил. Конечно, есть еще хвосты и старые терки, они за один день не отваливаются. Но не пройдет и пары лет, как ты не вспомнишь о своих страхах.

– Правда? – я уже не верила таким словам.

И Иван заверил:

– Правда. Тогда послушай еще, красавица моя. Мы столичку несколько лет назад поделили, и вчерашнее не лезет ни в какие ворота. Нравится тебе это или нет, но я и есть здесь основа порядка. Никаким полицаям невыгодно, чтобы по улицам опять шестерки друг с другом воевали. Думаешь, почему меня не сажают, милая? Да потому, что нельзя меня посадить и не огрести на следующий день беспредела. Но все меняется, а некоторым неймется. Враги старые и новые – и хуй их разберет, кто где.

Я припомнила:

– Вчера ребята про Алаева какого-то говорили.

И Ваня продолжил, коротко кивнув:

– Мы с Кошей ругались потому, что во мнениях в кои-то веки разошлись. Он против Алаева уже ночью выдвинуться хотел, а я тормознул поход. Там та еще мразь, спору нет, но не кретин. Не могу придумать, зачем Алаеву сейчас войну мне объявлять, когда мы основные проблемы кое-как уладили. Меня на этом этапе убивать бессмысленно, себе дороже выйдет. Каждая гнида в подвале знает, что сразу же структуру возглавит Коша – такая же хитрая сука, как я. Но он не я, ему до легализации еще дорасти надо. А за меня он мстить будет как за отца родного, мало никому не покажется. Вот и вопросище, Лиз: его убрать хотят, чтобы потом до меня добраться, или его хотят убрать, потому что он сам по себе такая прелесть, от которой всю гопоту наизнанку выворачивает? Потому я и психовал – разобраться сначала надо, понять, кто враг, а уже потом очень тихо проблему решить. И идти дальше – вот по тому пути, который я тебе и расписал. Но и двигаться нельзя, пока не разберемся. Понимаешь?

У меня челюсть отвисла.

– Вань… ты впервые мне что-то объясняешь…

Он наконец-то улыбнулся, но взгляд оставался таким же пристальным.

– Потому что хочу твоего спокойствия больше, чем ты сама его хочешь, красивая моя девочка. И чтобы не сердилась, потому что в ближайшее время мне снова придется повоевать. И чтобы не печалилась, что пару недель на дне полежишь. Мир строить надо, это война сама собой строится. И желательно, чтобы потом в этом мире ты осталась – живая и невредимая. А иначе на кой черт мне такая победа?

Я не выдержала – подошла к нему и обняла. Наверное, это я была наивной дурой, когда считала, что вся его структура перестроится за один день – такого не бывает. Но он нацелен туда же, куда и я. И в ласке моей была благодарность – за то, что снизошел и поговорил со мной так, как будто считал меня способной понять.

Сашу я больше не навещала – очень не хотелось, чтобы муж заподозрил меня в какой-то симпатии к спасителю. Коши в доме вообще несколько дней не наблюдалось – похоже, Иван его куда-то выслал от греха подальше. Мужу мир без меня не нужен, я это ясно услышала, но и наследника он не просто так пригрел – тот должен тоже остаться жив. Не удивлюсь, что и в этом была причина ссоры: Коша явно не хотел бы покидать шефа ради собственной безопасности. Они все какие-то безумцы,

все живут на драйве и азарте – и это тоже одна из причин, почему к новой жизни перестроиться сразу не выходит.

Как бы не получилось так, что эта причина и есть единственная.

Глава 6

Дом на несколько дней затих. Иван почти не заходил, где-то постоянно мотался с большинством ребят. Хотя охрана, конечно же, была на месте. Я от скуки почти целыми днями блуждала от конюшни в сад, от сада в конюшню. И на третий день решила лечь намного раньше обычного. Но в спальню постучали.

– Хребет? – я удивилась, когда увидела знакомого коренастого паренька. – Что случилось?

– Ничего, Елизавета Андреевна! – он ответил с легкой улыбкой. – Переодевайтесь. Иван Алексеевич попросил увезти вас к нему.

Я бросила взгляд на сотовый.

– Почему же он сам не позвонил?

– Мобилу посеял, – был мне ответ. – Собирайтесь, надо поспешить.

Но я вскочила на ноги и спросила:

– Хочешь сказать, здесь небезопасно?

– Хочу сказать, что Иван Алексеич распорядился. И коли надо, он вам сам объяснит.

– Хорошо. Дай мне пять минут.

Однако выискивая в гардеробе свитер к джинсам и удобную обувь, я не отрывала смартфон от уха. Номер мужа действительно оказался отключенным. Не странно потерять телефон, но Иван определенно нашел бы другой аппарат, с которого можно было набрать меня. Подошла и к окнам, еще даже не стемнело. В будке сидела охрана – все как обычно. Если ожидается, что сюда нагрянут преступники, то не правильнее было бы всеми силами и дать отпор? Иван свой дом на разграбление не оставит… И уж точно не оставит в будке пятерку людей. Что-то здесь не так.

В дверь громко застучали.

– Поспешите, Елизавета Андреевна!

– Сейчас, Хребет, сейчас.

Я просто не знаю всего – у Ивана вполне могли быть мотивы меня выдернуть из дома. Но если бы за мной отправили Кошу, тогда и сомнений не возникло бы… но его же вроде бы выслали куда-то, отстранили от дел. Хотя последнее натолкнуло на новую мысль, и я набрала Кошу. Никогда до сих пор этого не делала, хотя его номер был сохранен – «на всякий пожарный», а странности зудели, что текущий случай «всякий пожарный» и есть. Он, к удивлению, ответил сразу:

– Что?

И я выпалила:

– За мной Хребет зашел. Говорит, что от мужа. Ты в курсе? У тебя есть связь с Иваном? Все в порядке?

– Все в порядке, – монотонно ответил тот. – Но время потяните.

– Зачем?..

Но он скинул вызов – вот и все ответы, нашла, у кого спрашивать. А больше ничьих номеров в списке контактов у меня и не водилось. Так, надо успокоиться. Выйти спокойно, но во дворе окликнуть охрану – просто спросить, могут ли звякнуть Ивану или ребятам, которые сейчас с мужем. Снова стук – теперь почти грохот. И зачем же Хребет меня так торопит? А не пристрелит ли тихо в комнате, если не изображу, что никаких странностей не замечаю, или заподозрит, что я кому-то звоню?

Натянула улыбку, распахнула дверь и зашагала перед ним вниз по лестнице.

– Хребет, ну хоть подскажи – Ваня для меня романтическое свидание задумал?

– Ага, задумал.

– О, я тогда неправильно нарядилась? Хороший ресторан? Может, мне коктейльное платье надеть?

– Да нет, Елизавета Андреевна, без разницы…

Видимой спешки больше не было, но я спиной ощущала напряжение – или просто напрягалась сама. Но в холле нам наперерез выступил Саша.

– Куда? – он вел себя точно так же, как до ранения.