Распутин. Выстрелы из прошлого
Шрифт:
О фантастическом воровстве интендантов и прочей тыловой сволочи и говорить не приходится с превеликим размахом, а как же… Что до наград, то сам Милютин писал в дневнике: «Вчера и сегодня роздано множество крестов и золотых сабель, в том числе большей части флигель-адъютантов, которых вся заслуга ограничивается тем, что им случалось проскакать в сфере неприятельских выстрелов».
Да, безусловно, русские офицеры и солдаты в турецкой войне проявили чудеса героизма. К превеликому сожалению, это одна из традиционных бед России: беззаветный героизм рядового исполнителя и общий провальный итог. Это сочетание прямо-таки нас преследует из века в век…
Но трагическое
Для очень многих стало форменным шоком то, что открывшаяся им реальность ничего общего не имела с байками панславистов.
Ничего общего!
Слово исключительно современникам событий.
А. Ф. Кони: «Явился скептицизм, к которому так склонно наше общество, скептицизм даже и относительно самой войны, которую еще так недавно приветствовали люди самых различных направлений. „Братушки“ оказывались, по общему единодушному мнению, „подлецами“, а турки, напротив, „добрыми, честными малыми“, которые дрались как львы, в то время как освобождаемых „братьев“ приходилось извлекать из кукурузы».
Под последними словами имеется в виду то, что болгарские «братья», как очень быстро выяснилось, вовсе не горели желанием сражаться за свободу своей родины. Русских к началу войны было на Балканах 185 тысяч человек. Турок 160 тысяч. Хваленое болгарское ополчение, о котором как о великом примере «русско-болгарского братства по оружию» любят вспоминать все патриотически настроенные историки, составляло… 5 тысяч человек. За всю войну в него с превеликим трудом удалось набрать еще 7 тысяч человек при том, что болгар было несколько миллионов.
Душевные русские люди, ожидавшие увидеть изможденных, исхудавших, угнетенных немыслимыми басурманскими зверствами православных браточков, таковых попросту… не нашли!
А. Ф. Кони: «…мрачной иронией дышало пролитие крови русского солдата, оторванного от далекой курной избы, лаптей и мякины для обеспечения благосостояния „братушки“, ходящего в сапогах, раздобревшего на мясе и кукурузе и тщательно запрятывающего от взоров своего „спасителя“ плотно набитую кубышку в подполье своего прочного дома с печами и хозяйственными приспособлениями».
А ежели въедливый критикан из недовымерших панславистов заявит, что Кони собственно на театре военных действий не был и свидетелем считаться не может, - извольте свидетельство генерала Э. И. Тотлебена, с апреля 1878 г. главнокомандующего на Балканах: «Мы вовлечены в войну мечтаниями наших панславистов и интригами англичан. Освобождение христиан из-под ига ислама химера. Болгары живут здесь зажиточнее и счастливее, чем русские крестьяне; их задушевное желание - чтобы их освободители по возможности скорее покинули страну. Они платят турецкому правительству незначительную подать, несоразмерную с их доходами, и совершенно освобождены от воинской повинности. Турки вовсе не так дурны, как об этом умышленно прокричали: они народ честный, умеренный и трудолюбивый».
А вот как восточную политику России оценивал генерального штаба генерал-майор Мартынов: «Екатерина на пользу национальным интересам эксплуатировала симпатии христиан, а политика позднейшего времени жертвовала кровью и деньгами русского народа для того, чтобы за счет его возможно более комфортабельнее устроить греков, болгар, сербов и других, будто бы преданных нам единоплеменников и единоверцев».
Генерал Тотлебен подобрал удачное слово химера. Турецкая кампания была первой «химерической» войной России,
Все же печальный пример Петра I и Прутского похода - из какой-то другой оперы. Тогда еще не было панславизма и всеобщего забалдения умов на почве совершеннейшего миража. Петр просто-напросто совершил просчет. Аналогичный сделал и шведский король Карл XII практически в те же годы: украинский гетман Мазепа насвистел ему, что в случае прихода шведов вся Украина поднимается против «москалей», а он, гетман, приведет королю армию в сорок тысяч сабель. Карл поверил и приперся с невеликой армией. Украина шведов проигнорировала и восставать не собиралась, а с Мазепой приехали всего две тысячи казачишек (чтобы отличать их в бою от «чужих», шведы им присобачили на пики желто-голубые, под цвет своего флага, вымпелы - от тех вымпелов и берет начало нынешний украинский державный «жовто-блакытный» штандарт…) Последствия для шведов общеизвестны.
Химера панславизма впервые попробовала крови и вернулась пока что в свою могилу, пережидать светлое время суток, как и полагается всякому уважающему себя вампиру. Этот вампир еще будет не раз вылезать на поверхность земли и будет находить жертвы, и сосать кровь…
А чтобы не заканчивать рассказ о турецкой кампании на трагической ноте, расскажу реальный случай, в некотором роде комический.
Государь император Александр II покидает румынский город Яссы. Немаленькая толпа народа, военная музыка, русская и румынская, хор певчих, митрополит, местные власти, иностранные консулы, министры незалежной Румынии с опереточными именами Братиано, Сланчиано и Флореско. Одним словом, пышность и благолепие.
Уже поднимаясь в вагон, государь оглядывается и кого же он видит? В толпе да еще в первом ряду(!) как ни в чем не бывало торчит бывший полковник Кузминский, личность в некотором роде легендарная, хотя и сугубо отрицательного имиджа. Несколько раз его за всевозможные «беспутные проделки» отдавали под военный суд и разжаловали в солдаты, но он всякий раз ухитрялся выслужиться обратно в офицеры. Вроде бы уже и покончил с предосудительным образом жизни в туркестанской кампании получил Георгиевский крест. Но вот поди ж ты, снова угодил под суд - только на сей раз сбежал в Сербию искать приключений. Его, как дезертира, ищут по всем Балканам, а он, изволите ли видеть, под самым носом обретается, военную музыку слушает…
«Ар-рестовать мерзавца!» — взревел государь император.
Но беспутный Кузминский, не дожидаясь, когда его повяжут, выхватил из-за пазухи кинжал и моментально зарезался до смерти. Было, господа, было… Случались и такие типажи.
И столько тишины Под вечными снегами, Где спят в обнимку – камень И - нижние чины…С историей России второй половины XIX века накрепко связан очередной миф, до сих пор имеющий хождение, - о якобы «блистательном» дипломате князе Горчакове, который обессмертил себя многочисленными победами на внешнеполитическом поприще, принесшими стране нешуточные выгоды.