Распутин. Жизнь. Смерть. Тайна

Коцюбинский Даниил Александрович

Впрочем, Эндрю Кук менее категоричен: «Остается неясным, являлись ли офицеры британской разведки вдохновителями двух друзей (Юсупова и Дмитрия Павловича. – А. К., Д. К.) на устранение опасного старца, или, узнав о планировании убийства на ранней стадии, решили использовать его в своих целях. Во всяком случае, длительные дружественные отношения между Феликсом и Дмитрием Павловичем, с одной стороны, и Стивеном Элли, Джоном Скейлом и Освальдом Райнером – с другой, гарантировали самое тесное сотрудничество на всех этапах»⁴⁰⁰.

Лейтенант Освальд Райнер, который, по версии английских исследователей, выступил в роли Терминатора, учился когда-то

в Оксфордском университете вместе с Феликсом Юсуповым: «Зная, что Юсупов был бисексуален и близко дружил с Рейнером, могу предположить, – говорит Каллен, – гомосексуальную связь между ними. На это косвенно указывают и некоторые места в „Мемуарах“ Юсупова»⁴⁰¹.

И Кук с Калленом, и Шишкин, развивая гипотезу об английском следе, придают большое значение письму Стивена Элли, которое тот написал Джону Скейлу вскоре после убийства «старца»: «Дорогой Скейл. <…> Хотя события не происходили точно по плану, наша цель явно достигнута. Реакция на уничтожение „темной силы“ благоприятная, хотя были заданы некоторые неудобные вопросы по поводу более широкого вовлечения в это дело. Рейнер сейчас занимается тем, что прячет концы в воду и, без сомнения, сообщит вам об этом, когда вы вернетесь»⁴⁰².

Ясно, однако, что делать далекоидущие выводы о том, что СИС спланировала убийство Распутина и привлекла к покушению на него Юсупова, Пуришкевича и Дмитрия Павловича, на основании этих весьма туманных строк вряд ли возможно. В лучшем случае из письма следует, что британские разведчики знали о подготовке заговора и пытались как-то (притом неясно, как именно – прямо, косвенно или лишь в форме наблюдения) участвовать с событиях. Но в чем именно состоял британский план и какие именно следы заметал Райнер – остается совершенно неясным.

Весьма зыбкой и неоднозначной оказывается и реставрация сцены «чисто английского убийства» в изложении британских авторов, с одной стороны, и Шишкина – с другой.

Согласно Шишкину, излагающему собственную умозрительную версию, Юсупов стрелял в спину Распутину, после чего, отперев наружную дверь, ведущую на улицу, дал знак неизвестному английскому офицеру, сидящему в автомобиле неподалеку. Англичанин вошел в дом, обменялся поздравлениями с Феликсом и, убедившись в смерти «старца», направился к выходу. Тут Распутин ожил и с криками побежал прямо на шедшего впереди спиной к нему англичанина. Офицер обернулся на крик, выхватил револьвер и сумел произвести два выстрела. Распутин рухнул на колени и повалился на спину, затем ему в лоб была выпущена последняя, контрольная пуля⁴⁰³. Таким образом, согласно версии Шишкина, в Распутина стреляли из двух пистолетов, причем выстрел в живот и контрольный выстрел были произведены из одного оружия.

Британские историки видят картину убийства иной. Едва Григорий появился в дверях, Юсупов открыл по нему огонь. Получив ранение в живот, Распутин бросился бежать. Тут в дело вступил Пуришкевич, пустивший пулю в спину жертве. Когда, обливаясь кровью, «старец» упал, убийцы побежали к нему. Подошел и Освальд Рейнер. Увидев, что Распутин еще дышит, Рейнер хладнокровно добил его выстрелом в голову⁴⁰⁴. Таким образом, согласно этой версии, в Распутина попали пули из трех разных стволов разного калибра.

«Изучая рану от третьего выстрела, – заявляет Каллен, – я пришел к выводу: он произведен из револьвера 455 Webley – стандартного оружия британской армии времен Первой мировой войны. Известный судмедэксперт профессор Паундер подтвердил мою догадку. Такое оружие могло быть лишь у одного человека, находившегося на месте убийства, – у Рейнера»⁴⁰⁵.

Все эти рассказы, безусловно, захватывают воображение. Но сразу возникает несколько вопросов,

на которые заведомо трудно дать однозначный ответ. Можно ли, не видя трупа, а имея под рукой лишь не особо качественные его фотоснимки столетней давности, точно определить калибр и наименование оружия, из которого были выпущены пули? И почему револьвер крупного калибра мог быть только у Рейнера? И наконец – даже если предположить, что давний приятель Юсупова Рейнер в самом деле участвовал в убийстве или был в курсе его подготовки, – почему из этого факта обязательно следует, что именно британцы организовали покушение? Ведь в этом случае придется признать, что и Николай Михайлович, и Василий Маклаков, и Михаил Родзянко, и Зинаида Юсупова, и великая княгиня Елизавета Федоровна, и Ирина Юсупова, и другие посвященные в заговор персонажи (некоторые из которых активно воодушевляли будущих убийц) так или иначе тоже «британские агенты»… Этого, впрочем, Ричард Каллен не утверждает. Но тогда вся его теория о британской разведке как организаторе, руководителе и исполнителе покушения на Григория Распутина повисает в воздухе.

Рассуждая таким образом, как это делают и британские авторы, и Шишкин, придется признать, что всё – начиная от вступления России в Первую мировую войну и кончая организацией Прогрессивного блока в IV Государственной думе – было «инспирировано иностранными спецслужбами», поскольку в развитии всех этих процессов так или иначе успели засветиться те или иные представители стран Антанты.

Принять всерьез эти концепции можно лишь в том случае, если признать, что историей априори движут не «шекспировские страсти» в самых различных их проявлениях, а паучьи хитросплетения разного рода спецслужб.

Недопустимость такого способа создания исторических концепций, который основан на подгонке фактов под заранее готовую жесткую схему и домысливании недостающих фактологических звеньев, проще всего доказать, если вкратце остановиться еще на одном – масонском – типе апокрифов, касающихся обстоятельств гибели «старца». Утверждению этой гипотезы посвятил немало усилий православный историк О. А. Платонов. Вот небольшой отрывок из его сочинения:

«В общем, влияние масонов на создание фальшивого образа Распутина, организацию его травли с целью дискредитации царской власти, а потом его убийство и сокрытие следов было определяющим, хотя и не единственным.

Основываясь на материалах Особого архива СССР, а также на исследовании Н. Берберовой „Люди и ложи“, мы еще раз должны напомнить, что члены масонских лож были главными врагами и преследователями Распутина.

В свое время масоны планировали убийство Николая Второго. Масон князь Бебутов, на квартире которого проходили собрания этой организации, в своих воспоминаниях рассказывает, как дал Азефу 12 тыс. рублей на убийство царя. А позднее, как мы уже говорили, приняли план подрыва царской власти путем создания фальшивого, мифического образа Распутина. План был гнусен, но эффективен. Напомним также, что начал травлю и постоянно осуществлял ее в Государственной думе масон Гучков, которому активно содействовали в этом масоны Керенский, Львов, Некрасов, Гессен и др. Но не только они. Не менее половины самых влиятельных депутатов Государственной думы были масонами.

При царском дворе вели постоянные интриги против Распутина великие князья – масоны Николай Михайлович и Александр Михайлович.

Заместитель (товарищ) министра внутренних дел, шеф жандармов масон Джунковский много лет занимался фабрикацией полицейских фальшивок на Распутина.

Масон-публицист Амфитеатров вместе с Илиодором фабрикуют фальшивку – статью „Илиодор и Гриша“, в которой в конспективной форме излагают содержание будущей книги „Святой чорт“, ставшей одним из первоисточников клеветы на Распутина. Вероятнее всего, что и книга сфабрикована при участии Амфитеатрова.