Распутин
Шрифт:
Те, кто стояли за спиной Джунковского, хотели знать о каждом шаге «Нашего Друга». Теперь в любой час дня и ночи за ним следил всевидящий глаз агента. В полицейских отчетах – непрерывная летопись его жизни. Его пьяной жизни...
И сам мужик, и люди, его окружавшие, понимали – надо торопиться! «Наши» должны прийти во власть! Но главное – это отлично понимала Аликс.
Именно в то время на квартире Распутина стал часто появляться еще один гость – личность, известная тогда «всему Петрограду», – князь Михаил Андроников.
Войдя в контакт с Распутиным, князь, естественно, тотчас попал в полицейские сводки. Вот одна из его характеристик «Андроников Михаил Михайлович, 39
Андроников – фигура типичная и для России, и для того безумного времени. Не занимая никакой важной должности, он был очень важной персоной. Оставив скучную канцелярскую работу в министерстве внутренних дел, он, как утверждали злые языки, сохранял самые тесные связи со спецслужбами, был личным другом прежнего шефа департамента полиции Степана Белецкого. Во время знакомства с Распутиным князь числился на службе в Синоде, где его видели весьма редко. Но этот скромный чиновник тем не менее был вхож ко всем министрам. Его презирали, но принимали в самых известных петербургских салонах. Все боялись злого языка князя – целыми днями он неустанно разносил слухи и сплетни по Петрограду.
Уже упоминавшийся нами член Государственного Совета Половцев вспоминал: «Я знаю князя давно... Почти все свое время он убивал на посещение министров и высокопоставленных особ... он узнает у них и сам рассказывает им слухи и факты из придворных и правящих кругов... Его принимали, чтобы быть в курсе придворных и ведомственных интриг и чтобы через него запускать нужные сплетни... И с другой стороны, его боялись – знали, что он вхож всюду и мог своим болтливым языком навредить лицу, ему неприятному... Смешно называть его консервативным или либеральным человеком... Его мнения о власть имущих были в зависимости от его с ними отношений: его принимают – он их восхваляет, его сторонятся – он их дискредитирует и ненавидит».
Весь день князь интригует, ловчит – действует... Сам Андроников весело рассказывал: «Как только какой-нибудь Икс назначается директором какого-нибудь департамента, я посылаю ему следующее письмо: „Наконец-то воссияло солнце правды над Россией. Безумное правительство, которое вело нас к гибели, наконец-то поняло хотя бы, что судьбы этого департамента надо вручить в благородные руки... Да хранит Вас Господь на Вашем трудном пути“. И тогда сей Икс, который и слыхом обо мне не слыхивал, начинает названивать мне и готов принять меня по нужному мне поводу».
«Секретные бумаги перевозились с фельдъегерями. Андроников подкупал их, чтобы просматривать везомые ими конверты. И даже не раскрывая, он отлично понимал содержание. Например 1 января... обычно раздавались награды... и он спешил поздравить награжденного раньше, чем тот получит бумагу. И высокопоставленный награжденный уже думал с уважением: каково же влияние этого князя в высших сферах!» – писал Половцев.
Темные слухи ходили о жилище князя. Как отмечено в полицейских отчетах, Андроников снимал «большую меблированную квартиру из 7 комнат». Центром ее была легендарная спальня князя. «В этой спальне, – пишет допрашивавший Андроникова следователь Чрезвычайной комиссии В. Руднев, – за особой ширмой было подобие часовни: большое распятие, аналой, терновый венец, ряд икон, полное
«Но видеть его там молящимся мне не пришлось, – показал Петр Кильтер, камердинер Андроникова. – Среди икон и терновых венцов он принимал весьма юных гостей... князя посещали толпы народа, главным образом – юнкера, гимназисты, молодые офицеры... народ очень молодой и красивый... Все эти люди приходили, как в свой дом – пили, ели, ночевали, причем по двое на постелях. Андроников вел себя подозрительно, отлучаясь с кем-либо из молодежи в ванную комнату...»
Из показаний Белецкого: «Женщин князь ненавидел... и его посещала только одна пожилая женщина – Наталья Червинская». Причина сей тесной дружбы была проста: их объединяла ненависть к военному министру Сухомлинову. Червинская возненавидела его, после того как 62-летний Сухомлинов бросил ее сестру и женился на молоденькой. Андроников в то время был близок к могущественному министру. Но желал быть еще ближе, и потому сообщил Сухомлинову о сомнительных похождениях его молодой жены (информацию, естественно, добыла Червинская). Выслушав осведомленного князя, Сухомлинов... попросту выставил его за дверь. С тех пор Андроников его возненавидел, а ненависть князя опасна – он был по-женски злопамятен и мстителен...
Ненавидел Сухомлинова и «Грозный дядя», ибо министр стоял за ограничение влияния великих князей на армию. Хотя в то же время это было причиной некоторой устойчивости министра, потому что все, против кого выступал Николай Николаевич, автоматически нравились царице.
Но с началом военных неудач в 1915 году, естественно, усилилась критика в адрес военного министра, на которого желали свалить все грехи. Андроников понял – наступил момент для нападения на Сухомлинова. К тому же Червинская, эта «ходячая сплетня», как ее назвали в петроградских гостиных, сообщила князю важное известие: оказывается, Сухомлинов успел обидеть самого Распутина. Как впоследствии показал Андроников: «Распутин имел обыкновение лазить к министрам со своими записками... Сухомлинов его не принял и вообще относился к нему плохо».
План князя был прост: Распутин должен заставить царицу отказаться от поддержки министра. И Андроников решает сблизиться с «Нашим Другом»...
Сразу же после возвращения Распутина агенты приметили женщину, которая становится постоянной гостьей в его квартире. Весь конец августа – каждый день – к Распутину приходит «Червинская Наталия Илларионовна, 48 лет». Ближайшая подруга Андроникова готовит почву для появления князя, и вскоре он сам появляется на Гороховой.
Как покажет Андроников: «После ранения и возвращения его (Распутина. – Э. Р.) в Петроград... я приехал навестить его больного». Впрочем, он не скроет от следователей и истинную причину сближения с мужиком: «Я понял, что мне придется воспользоваться Распутиным, чтобы в Царском Селе раскрыть некоторые действия Сухомлинова...»
Но сойдясь покороче с Распутиным, Андроников, видимо, по-новому оценил ситуацию. Он стал свидетелем тайных поездок мужика в Царское – с карманами, набитыми прошениями. Он увидел «ожидальню», наполненную богатыми просителями... Так что князь понял, что его история с Сухомлиновым – жалкая мелочь по сравнению с возможностями, которые открывались в доме на Гороховой. Скромный синодский чиновник, он постоянно нуждался в деньгах, а нужно было содержать огромную квартиру, молодых людей, посещать самые дорогие рестораны, как того требовало его положение в свете... Через квартиру Распутина проходили огромные деньги, вербовка богатых просителей была здесь настоящим бизнесом. И Андроников захотел в нем участвовать.