Распятие невинных
Шрифт:
— Вот черт! — не сдержался Андерсон, когда под кожу большого пальца впилась щепка. Он поднес его к губам и отсосал кровь. — Довольно нахальные. Но еще не доросли до периода вранья. Пока что.
— Подожди, вот начнет Клэр ходить на свидания с большими мальчиками. Бессонные ночи еще впереди.
— Я буду на работе. Я и сейчас не в состоянии два часа смотреть, как шестилетние дети занимаются балетом. Отключаюсь.
— Да, это непросто, — согласилась Хелена. — Вы с Брендой придете на выставку? Знаю, что она не совсем в вашем вкусе, но… Алан…
—
— Ты увидел «Моего брата в Палестине», — шутливо упрекнула она, постучав по ящику. — Это канадский художник-экспериментатор. — Она захлопнула багажник и тряхнула медными волосами. И снова кокетливая улыбка и взгляд, проникающий глубоко-глубоко… — Господи! Как же холодно!
В дверях появился Макалпин, и выражение лица Хелены сразу стало мягче и теплее. Макалпин, забыв что-то, снова вернулся в дом.
Хелена повернулась к Андерсону.
— Он спал всего два часа, так что сегодня вы работаете с мистером Все-не-так.
— Нам не привыкать. Чтобы стать лучше, всё сначала становится хуже.
— Присмотри за ним, ладно? Кто-то же должен. — Хелена наклонила голову набок, и по ее счастливому лицу было видно, как сильно она любит мужа.
— Хочешь, мы проводим тебя до галереи и перетащим картину? До совещания еще есть время.
— Нет-нет, — произнес голос сзади. — До свидания, дорогая. — Макалпин поцеловал жену в щеку. Андерсон видел, как она потянулась к нему, полузакрыв глаза. Скорее обещание, чем поцелуй.
— Вы, как всегда, торопитесь, — мягко сказала Хелена.
— Если понадобится помощь, дай мне знать.
— Ага! Как удобно, что чужие мужья всегда готовы помочь. От собственного — никакого толку. Напомни ему, что у него сегодня свидание с женой.
— Непременно, — отозвался Андерсон и шутливо постучал кулаком по голове.
Макалпин забрался в машину и с треском захлопнул дверь.
— До свидания, Хелена.
— До встречи, Колин. Спасибо.
Макалпин выехал на улицу и в зеркале заднего вида увидел, как на солнце блеснули медью волосы жены, машущей на прощание.
Андерсон вошел в комнату отдела убийств, держась чуть поодаль от начальника. К десяти часам тридцать три полицейских собрались на совещание. Они сидели, стояли, подпирали шкафы и стены, барабанили по пластиковым стаканчикам, ходили взад-вперед как заключенные, обмениваясь новостями и вспоминая о былых подвигах и ошибках.
Понимая, что все считают его любимчиком Макалпина, Андерсон со стаканом кофе пробрался через толпу, стараясь никому не наступить на ногу в прямом и переносном смысле, и устроился сзади. Он слышал обрывки шепота: «…может, что-то сдвинется…», «…надо было с самого начала ставить его…». Реакция коллег была понятной: они рассчитывали на второй старт, на новое направление следствия, на свежий и более молодой взгляд.
Макалпин вышел вперед. Все развернулись
Вик Малхолланд передал Макалпину записку и прошел назад в поисках свободного места. Убедившись, что его нет, он вытер ладонью стол около Андерсона и, подтянув на коленях брюки от Версаче, сел на него.
Макалпин прочитал записку, глаза его сузились и остановились на Малхолланде.
— Что означает фраза «система отключается»?
— Слишком большая нагрузка, и она не выдерживает. Так уже было несколько раз.
Макалпин потер лоб. Все замерли в ожидании бурного взрыва, но его не последовало.
— Сэр? — негромко спросила Костелло и неуверенно подняла руку.
Он открыл глаза и устало посмотрел на нее.
— Да?
— Вингейт, сэр, у него степень по информационным технологиям. Пока мы будем дожидаться, что сверху пришлют специалиста, может, попробуем что-то сделать своими силами? Тем более что его потеря в участке не станет невосполнимой, — добавила она и мило улыбнулась Вингейту.
Макалпин подавил улыбку, пытаясь вспомнить имя.
— Вингейт?.. Гордон, кажется?
— Да, сэр. — Констебль Вингейт, как всегда в минуты волнения, непроизвольно схватился за мочки ушей.
— Отошел после вчерашнего?
— Да, сэр.
— Возьмешься наладить?
— Да, сэр.
— Тогда принимайся за дело. Я не допущу, чтобы из-за такой ерунды расследование оказалось под угрозой. — Макалпин обернулся, почувствовав сквозняк, и попросил закрыть окно. В конце комнаты Малхолланд стал демонстративно обмахиваться пустой папкой. — Что тебе требуется?
— Больше телефонных линий. Без них система тормозит, — Вингейт обращался к Макалпину тихо и уважительно. — Если она рухнет, то будет совсем плохо.
Выражение лица Макалпина оставалось непроницаемым.
— У нас нет на это средств. Сделай все возможное.
— Может, для начала попросить всех не лить кофе на клавиатуру? — предложила детектив Ирвин.
— Наш кофе годится только для этого, — пробормотал Андерсон, принюхиваясь к стакану и пытаясь определить его содержимое.
Вингейт повернулся, чтобы выйти, и обошел детектива Литлвуда, который загораживал ему проход между столами. Пропустив его, Литлвуд ухватился за свои мочки, передразнивая констебля как школьник. По залу прокатился смешок и тут же стих при виде выражения лица старшего инспектора.
— Для тех, кто еще не знает. Меня называют по-разному, но мое настоящее имя — старший инспектор уголовной полиции Алан Макалпин, и меня назначили здесь начальником. Старший инспектор Дункан чувствует себя нормально и благодарит всех за добрые слова и подарки. Он пока не мечтает о надувной кукле, но… все впереди. — В зале раздались аплодисменты.