Распятое сердце
Шрифт:
Начинался шторм. На палубу обрушились потоки дождя. Но Андра, сжимая лицо ладонями, даже не двинулась с места. Она не чувствовала страха, радуясь налетевшей буре.
– Мне все равно, пускай в меня ударит молния, – шептала она, – мне на все наплевать. Боже, как все ужасно!
Услышав вдруг свое имя, она обернулась. Перед ней стоял Фрей. Струи дождя разделяли их, словно маленькие холодные копья.
– Андра! Я искал вас везде! Вы, должно быть, сошли с ума, если стоите под таким дождем!
– Зачем вы меня искали? – Раскаты грома заглушили ее глупый
– Ради Бога, пойдемте вниз, – уговаривал он.
– Я не хочу.
– Вы совсем промокли, – закричал он, хватая ее за руки и обводя жадным взглядом вымокшее платке, мокрые волосы и маленькие капли, застывшие на щеках и ресницах. Перед ним была не та утонченная мисс Ли, которую он привык видеть, а беззащитная, насмерть перепуганная девушка.
– Отпустите меня, – выдохнула она.
– Вам нужно спрятаться от шторма!
– Оставьте меня одну. Я не хочу уходить. Я люблю дождь.
Ее возбуждение и безумство стали частью его сумасшедшего желания обладать ею.
– Вы действительно спятили, – зло закричал он.
– И вы тоже. Зачем вы заговорили о Треворе в каюте капитана Стивенса?
– Но ведь это правда, не так ли?
– Кто вам дал право вмешиваться в мою жизнь?
– Но это правда, Андра. Я не хочу ехать в Кейптаун и не хочу, чтобы ты выходила замуж за этого человека. А ты этого хочешь?
Она старалась вырваться из его сильных рук.
– Я не позволю вам больше говорить об этом!
– Позволишь! Я такой же сумасшедший, как ты. С той ночи я борюсь с собой.
И ты тоже?
– Не говорите так!.. – взволнованно повторила она.
– Нам лучше выговориться. Нельзя постоянно подавлять свои чувства.
– Фрей… Пожалуйста!
Ослепительная вспышка молнии осветила ее лицо. С сумасшедшинкой, белое, покоряющее, в странном освещении, поражающее неземной красотой. Между ними возникло неодолимое притяжение. Во время дикого шторма Фрей перестал быть цивилизованным, различать добро и зло, он явно сознавал только сильное и страстное желание, которое влекло его к этой необыкновенной девушке. Им больше не нужны слова. Довольно этой неискренней игры. Нужно высказать чистую правду. А уж от нее будет зависеть – принять ее или нет.
– Я люблю тебя, Андра, – шептал он, целуя ее холодные, мокрые от дождя щеки. – Я безумно, дико влюбился. Ты ведь тоже чувствуешь это? Я не ошибся?
Ей хотелось сказать «да», но что-то сдерживало. Для Андры это был момент откровения и покорности. Казалось, все ее тело устремилось к нему. Теперь они были одним существом. Два сердца бились в унисон под проливным дождем, а шторм обнимал их своими крыльями. Его поцелуй погасил бы любую ложь, которую она намеревалась сказать, чтобы только сохранить гордость и верность Тревору.
Но теперь она принадлежала Фрею. Ее руки обнимали его, а губы прильнули к его губам. Этого поцелуя оба ждали уже давно.
– Нет, ты не ошибся, Фрей. Я действительно люблю тебя. Я влюбилась в тебя очень давно, во сне. Когда-нибудь я расскажу о нем. Я узнала тебя, как только увидела. Это ужасно! Ведь я еду в Кейптаун,
Пьяный от ее поцелуев, счастливый, что она покорилась, он снова и снова целовал ее глаза, щеки, волосы. Какими бы сумасшедшими ни казались эти ласки в темноте под дождем, они были настойчивы и прекрасны и дали ему возможность в полной мере понять, какой бывает любовь между мужчиной и женщиной. Та, настоящая любовь, которую он, циник, считал мифом. В этой любви не было ничего общего с его мальчишеским влечением к Леоноре. Ему хотелось обладать, но и подчиняться. С этой ночи он всегда будет обожать Андру и никогда не позволит ей уйти из его жизни.
– Дорогая, – сказал он, – ты должна разорвать помолвку. Как только мы приедем в Кейптаун, ты все объяснишь Тревору.
Она вздохнула, закрыла глаза и прильнула к плечу Фрея.
– Я не могу. Как можно поступить так? Нанести такой удар? Это будет кошмаром для него.
– А как же я? Разве не ужасно бросить меня?
– Ты это переживешь, – робко начала она.
– Прекрати, – оборвал Фрей. – Ты же знаешь, что это неправда.
Она прижалась к нему еще крепче, полусмеясь, полуплача.
– Да, я знаю. Я тоже не могу жить без тебя.
– Это все, что я хочу знать. Ты это снимешь…
Он стащил с ее пальца обручальное кольцо, положил его в ладонь и сжал пальцы.
– Верни это. Ты должна объясниться с. Тревором. Это неприятно. Мне самому несладко. Но, слава Богу, ты не замужем.
– Я чуть не вышла за Тревора в Лондоне, но что-то удержало меня. Теперь я знаю что.
– Нехорошо уводить чужую невесту. Но не сделать этого я не могу. Надо иметь смелость признаться.
– О, Фрей! Я уже призналась себе сорок восемь часов назад. В тот момент, когда мы слушали музыку…
– Я видел тогда, как ты слушала музыку. И почувствовал, что полюбил тебя.
Но старался сдержать себя. Я не хотел, чтобы это случилось.
Андра прижалась к его щеке.
– Никто из нас этого не хотел.
– Пойдем вниз, моя любимая. Еще несколько минут под дождем, и ты наверняка схватишь воспаление легких.
Андре не хотелось спорить. Она не сопротивлялась, когда он обнял ее и повел сквозь пелену дождя в свою каюту. Теперь все кончено. Надо решиться на неприятное объяснение с Тревором. Она не может выйти за него замуж, независимо от того, что подумают об этом другие. Новое чувство захлестнуло ее. На этот раз – настоящая любовь.
Через мгновение Андра сидела на краешке койки Фрея, наслаждаясь теплом и приглушенным, мягким светом. Сбросив мокрое, липнувшее к телу платье, надела его шелковый халат. Фрей включил обогреватель и повесил сушиться ее платье.
Склонившись, снял с нее мокрые чулки, вытер ее ноги и поцеловал их. Он смотрел на нее, и Андру поразило его лицо. Она и не предполагала, что Фрей может быть таким – беспредельно счастливым, не отягощенным сарказмом недоверия, который был так привычен ему.
– Я думаю, ты даже не понимаешь, как я люблю тебя, Андра.