Рассинхрон
Шрифт:
Ричи, приподняв голову, захохотал.
– Это рассинхрон, Хэм, это рассинхрон.
– Заткнись.
– Я не смогу убить себя, – сказал Ричи. – Но ты можешь. Двадцать пять тысяч долларов. Это хорошая сумма.
– И ты будешь править здесь?
– Мы можем разделить этот город. Две трети мне...
Ингрейв фыркнул.
– Я, кажется, расту в цене.
– Сука!
Ричи-доминант явно против своей воли приподнялся на коленях. Руки владельца «Холидея» распахнулись для объятий. Его двойник
– Вот дерьмо, – успел произнести Ричи-доминант.
Последовала короткая вспышка, иглой пронзившая детективу мозг. Оба Ричи пропали, посыпались осколки стекла, яркие, но тускнеющие на глазах.
26.
Ингрейв сглотнул. Похоже, теперь пришла его очередь. Он почувствовал, как тело поднимается, как оно напряженно тянется в сторону ванной.
– Хэнк!
– Я немножко держусь, Хэм! – крикнул Хэнк.
– В смысле?
– Я обхватил унитаз.
– Ты предатель, Хэнк! – сказал Ингрейв, скрипнув зубами и пытаясь отклониться назад. – Дать бы тебе в морду!
– Я понимаю, Хэм, я понимаю. Дай. И прекратим рассинхрон.
Ингрейв уперся в пол пятками.
– А кто будет девчонок вытаскивать?
– Прости, я ступил.
– Наконец-то! Это крутое признание. А то идиотом выгляжу исключительно я.
– Что дальше? – помолчав, спросил Хэнк.
– Мне жутко хочется обнять тебя, Хэнк.
– Ты не одинок в свое желании.
– Погоди, – Ингрейв подцепил дверь носком ботинка и дал ей закрыться. – Так лучше?
– Ни хрена.
– А по-моему лучше.
– Так я тебя не вижу.
– Я не красивый. И в одном ботинке.
Что-то царапнуло в дверь.
– Это ты? – спросил Ингрейв.
– Это я, – сказал Хэнк.
– Я держу ногами.
– А я лежу. Дохнуть тебе в щелку?
Ингрейв усмехнулся.
– Как там зеркало?
– Все в трещинах. Но по левой стороне еще можно протиснуться.
– Оттуда никто не смотрит?
– Мне не видно, Хэм.
– Просто я не понимаю, где анонсированные Ричи бравые охранники.
– Здесь или там?
– По обе стороны. Думаю, давно бы уже раскатали баррикаду.
– Может, их и не было.
– Только сейчас там Ричи.
– Который, в сущности, был нам боссом, – сказал Хэнк.
– Я у него на зарплате не состоял, – сказал Ингрейв, привалившись спиной к двери.
Судя по шороху, двойник в ванной сделал то же самое.
– Значит, я состоял, Хэм, – сказал он глухо. – Только я ни черта не помню.
– Он действительно был как свет?
– В смысле?
– Тебя влекло к нему?
– Как москита что ли?
– Как отражение.
– Я не
– А сколько он проваляется без сознания, не знаешь?
– Думаю, с час.
– Может, его нашли и потащили в больницу?
– Может быть.
Дверь заскрипела.
– Ты пытаешься лезть ко мне? – с тревогой спросил Ингрейв.
– Не совсем, – произнес двойник затрудненно.
– А что?
– Я немножко от тебя отползаю.
– Куда?
– К зеркалу, мой тугодумный доминант!
– Дьявол! – выдохнул Ингрейв. – Это выход!
В дверь с той стороны вдруг с шумом и звоном стукнуло, и фанерное полотно прогнулось, наподдав детективу в спину.
– Эй!
– Так, – раздался голос Хэнка, – вторая попытка.
– Что там?
– Труп и достаточно скользко.
– Ты только доберись, и я тебя расцелую, – пообещал Ингрейв.
– Ха-ха, – сказал Хэнк, – все вы, доминанты, одинаковы.
– Ты знаешь меня, как себя. Я – честный.
– Тем не менее, ты перестрелял кучу народу сегодня.
– И нисколько… Ты ползешь там?
– Да!
– И нисколько не жалею!
27.
Головная боль вдруг резко пошла на убыль. Только что от любого движения под черепом словно включали пилу и кромсали мозг, и Ингрейв мог лишь вяло переплевываться с двойником словами, прижимаясь лопатками к двери, как спустя пару секунд испытал чувство удивительной легкости, почти блаженство. Так взял бы, оттолкнулся и воспарил под украшенный лепниной потолок.
– Хэнк?
Ингрейв встал. Ноги ходили ходуном, но это не помешало ему отступить от двери и потянуть ее на себя.
В замечательной ванной было пусто. Не считать же ее наполнением безымянный труп и некоторый разгром в виде разломанного стула, мятой шторки, сдернутой на пол, и осколков кафеля?
– Хэнк.
Трещины шли по зеркалу, превращая его в бесполезный для перемещения предмет. Только слева имелся участок чистой поверхности, через который можно было переползти.
– Хэнк!
Ингрейв присел, мимоходом подняв лежащий под раковиной пистолет, выпавший то ли у Ричи-доминанта из-за пояса, то ли у трупа из наплечной кобуры. Ему пришлось даже упереться ладонями в плитку.
Сначала он увидел подошву ботинка, затем разглядел джинсы, а потом сообразил, что Хэнк, неловко сложившись, лежит на кафельном полу. Казалось, он устал, рывок из подчиненного мира, прочь от притяжения лишил его последних сил, но, поднимаясь взглядом выше бортика ванны, на который Хэнк положил голову, Ингрейв не увидел головы. Ее не было. Был какой-то кровавый ошметок, белела кость нижней челюсти, зубцом выступали остатки затылка. Кто-то в упор разрядил в двойника заряд картечи.
Кровь, видимо, вся плеснула в ванну.