Рассказы, эссе, философские этюды
Шрифт:
Второй момент относится к той небольшой части абстрактной живописи, которая - не откровенная халтура для денег или для сенсации, не технические поиски и находки, и не чисто декоративные достижения, а действительно живопись. Та высокая пронзительность чувств, которую требует абстракция, гораздо легче, следовательно гораздо чаще, достигается не в сфере нормальных и здоровых человеческих чувств, а в сфере болезненного и ненормального. Даже большинство картин Шагала и Пикассо, выражая гамму чувств глубоко человеческих, несут на себе печать определенной болезненности мироощущения, приближаясь к грани между здоровым и больным. Что же можно сказать о таком художнике, как Мандриан ? То, что он делает, это, безусловно, не толькоjтехнические находки, новаторство, оригинальность, индивидуальность и прочий новомодный бред. Это, - безусловно, Живопись, исполненная Духа, но какого Духа?
– Параноидного. Его картины выражают острую ненависть не только ко всему тому в человечестве, что заслуживает ненависти, но попросту ко всему человечеству.
А
Мне могут возразить, что современная живопись лишь отражает состояние современного общества, в котором много болезненного и ненормального. С тем, что в современном обществе много и болезненного и ненормального, я согласен, но не согласен, что отражение этого в живописи /и не только в живописи/ делается адэкватно. В живописи болезненное и ненормальное стали нормой и законом и обязаны мы этим в немалой степени абстрактному направлению ее в наши дни.
Кроме того, я не исповедую теории отражения искусством
действительности, в чем, насколько мне известно, совпадаю с большинством его нынешних адептов. Но в отличие от них, я не склоняюсь и к абсолютной автономности искусства от жизни. Я исхожу из определенной автономии их при наличии взаимного сильного влияния одного на! другое, а уж что первично и что больше влияет, это здесь можно не рассматривать. Так вот, если мы признаем это влияние, то спрашивается: как влияет
на жизнь живопись, которая в большинстве своем халтура, а там где не халтура, выражает дух больной и ненормальный? Теперь о других вышеупомянутых свойствах, присущих современной живописи в целом. Это гипертрофированное тяготение к формальной новизне и к индивидуальности или самовыражению. Вообще-то большим, тем более великим художникам всех эпох присущи безусловно и индивидуальность и новаторство. Но я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из них сознательно ставил себе их, как главную цель. По части индивидуальности можно сказать словами вышеупомянутой шумерки: "она либо есть, либо нет", и если есть, то проявит себя и без потуг, а если нет, то выпячивание ее приведет лишь к оригинальничанью. И потом, что следует понимать под индивидуальностью художника? Михоэлс писал: "Артист, прежде чем выйти на сцену, должен иметь что сказать зрителям". Это артист то|, который играет уже написанную кем-то роль. Вот в этом то и есть индивидуальность мастера, без которой не может быть настоящего искусства. Это нечто совершенно отличное от того оголтелого индивидуализма, от подчеркнутого отхода, пренебрежения действительностью, игры в "наплевать, кто и как будет это воспринимать, это - мое самовыражение" и т.п. Подлинная индивидуальность художника обращена к людям. Она индивидуальна в том, что это он знает, он увидал, он имеет сказать людям такое, что они не увидели, не поняли еще, не оценили. Но она общечеловечна в своей обращенности, она исходит из убеждения художника, что это нужно людям, что это сделает их богаче, и отношением людей она и вымеряется в конечном счете. А не "мне наплевать
на то, кому это нужно и как это будет восприниматься хоть
когда-нибудь". Но поскольку совсем наплевать никогда не
бывает, то отношение появляется, но какое?
– чисто денежное: эпатировать публику, лупануть по нервам, создать сенсацию, ну и загрести деньгу.
Кстати, спросил я ту шумерку, указав ей на чисто белое полотно, где сбоку торчал маленький черный треугольник:
– Ну, как ты можешь восхищаться в который раз выставляемым чисто белым полотном, в котором с вариациями, то точка посередине, то кружочек сверху, то треугольничек сбоку?
– Ну, это - говорит - действительно не восхищает, но ведь в свое время это была сенсация!
– Ну что тут можно сказать? Король то ведь гол, ребята! Сенсация, как цель искусства! Но вывешивать в музее дурацкую сенсацию, которая уже давно не сенсация и более того, вывешивать подражание дурацкой сенсации, которая давно перестала быть сенсацией, - это же до какого1идиотизма надо докатиться?
Это кажется мне до прозрачности очевидным, но "самовыражение" настолько прочно вошло в сознание не только современных художников и людей искусства, но и каждого, кто хотя бы краем уха слыхал о нем, что не сомневаюсь, что ждет меня здесь стена глухого непонимания. лХудожник должен самовыражаться" и все тут /"В отведенных для этого специальных местах" -подсказывает мне внутренний голос/. Ну скажите мне: Эль-Греко, Ботичелли, Левитан, Врубель, да кто угодно из великих доабстрактных, они что тоже самовыражались, или их индивидуальность не различима на фоне ваших ослепительно сияющих самовыраженных?
– Нет, они выражали свою любовь, свой восторг увиденным прекрасным, которого не видели другие люди, хоть и жили рядом с HИМИ. Тем не менее их индивидуальность непререкаема, в отличие от вашей, господа малеватели белых квадратов с напряжением и разрешением.
Теперь
Игра в новаторство сопровождается и бесконечными спекуляциями на непонятности. Создан стереотип, что настоящий художник должен быть непонятен современникам и чем более он непонятен, тем больше у него шансов быть причисленным в дальнейшем к сонму великих . Вот де и Рембрандта в свое время не понимали и Ван Гога и Модильяни. Что верно, то верно. Большой художник всегда имеет новое в видении им мира /и, между прочим, этим новым виденьем объясняется то, что он ищет новых выразительных средств, способных его передать, а не средства ради средств/ и, в силу известной косности и инертности восприятия рядового зрителя, в истории было немало случаев, когда великих подолгу не воспринимали, и так будет и впредь. "Такова сель а ви", как говорит Райкин. Не мешает все же заметить, что еще неизвестно, больше ли было тех великих, которых подолгу не воспринимали или тех, которых воспринимали с восторгом сразу или почти сразу. Но что не вызывает никаких сомнений это то, что во все времена количество всяких бездарностей, играющих в непонятОСТЬ во много раз превышало количество талантливых, независимо от того, были ли они признаваемы или нет. И бездарь эта всегда делала много шуму, и нередко бывала в моде. Когда я читаю у Пушкина строку "как стих без мысли в песне модной", то думаю, что это он об этих самых "новаторах", о существовании которых во время оно мы только потому и узнали, что Пушкин вскользь упомянул о них.
Но. никогда это требование от каждого художника непонятности не достигало такого масштаба как сегодня.
И, все таки, как же быть с радостью, воодушевленностью тех симпатичных и интеллигентных на выставке, которые так впечатлили меня? Какая разница, что является источником радости и воодушевления, если они прекрасны сами по себе? Но мне хочется сначала понять причину. Есть ведь и достижения, хотя бы в области чисто декоративного. Но и на выставке обоев можно найти и радость и воодушевленность:"Ах посмотри, милый, как эти в горошек украсили бы нашу малую комнату и пошли бы к новой сафе!" Но нет, на американской выставке это не совсем то, во всяком случае не сводится к тому. А что же? Все поведение участников говорит о том, что это игра, игра увлекательная и вдохновляющая в силу того, что она дает пищу воображению и еще более того честолюбию каждого из участников, предоставив всем без исключения роль выше средней: не просто ценителя искусства, a понимающего то, что "серые массы" не понимают. Я не скажу, что здесь полный самообман. Соответственно подготовленные, те, что были на выставке, умеют найти в картинах и напряжение и разрешение и эффект вызванный эмоциональным сочетанием цветов и звучание линии, чего не может сделать неподготовленный зритель, и это дает им законное право для щекотания самолюбия. И тем не менее эта игра доставляет им столь большое удовольствие также и в основном, по причине заблуждения, что объект их игры - великое искусство. Можно сказать, зачем же лишать людей радости, даже если источник ее - заблуждение. Да мне не жалко - пусть радуются. Жалко только, что заблуждениям рано или поздно приходит конец, и вот тогда источник радости от современного искусства исчезнет надолго, пока не возродится настоящее современное искусство, в ситуации разрыва традиций и преемственности, на поприще растоптанной и заплеванной духовности.
А что делать тому, кто и сегодня видит, что король гол, скажи читатель?
Психотерапия, мораль, современное искусство и проч
Когда-то я уже писал, что психотерапевтические школы растут в наши дни, как грибы после дождя. Вот и сейчас в Украине сильно вошла в моду гешталт терапия, а в России изобрели сказко терапию. (Мол, знай наших, не все ж Европе пудрить нам мозги, мы и сами можем пудрить их себе не хуже). Прибыла уже эта сказко терапия и в Украину. (Да не попутает читатель ее с теми сказками, которыми кормит нас власть).