Рассказы ездового пса
Шрифт:
Когда пришло время идти в медпункт, я был накручен очень хорошо. В голове билась мысль, что Сочи закрыты, Ставрополь закрыт, Краснодар не подходит запасным, потому что далеко, а тут к Анапе подходит фронт и скоро все закроется… а мест в гостинице нет… а черешня… А тут еще трасса на Минводы закрылась, работает градобой: спасая кавказские поля, лупят из зениток снарядами с йодистым серебром по грозовым тучам, стараясь вызвать дождь до того, как он превратится в град. А задержка идет, рабочее время тоже, и может не хватить до дому,
Я прибежал в медпункт последним. Пожилая женщина-врач сидела в кабинете, мое задание лежало перед нею, ребята ушли на самолет.
Я протянул руку доктору. В висках стучало… жара… влажность… Затаил дыхание на вдохе…
Женщина внимательно посмотрела на меня.
– Командир, что-то у вас пульс частит.
– Да…это… насуетился. Сейчас пройдет.
– Знаете… давайте-ка я вам на всякий случай давление померю.
– Лучше уж сразу давайте дуну в трубочку, - вызывающе сказал я, - раз не верите.
– Да нет, - спокойно ответила она, - я знаю, что вы не с похмелья. Но все-таки давайте измерим.
Я протянул руку. Сердце колотилось, аж подбрасывало всего. И правда… что-то не так со мною. В ноющих висках с писком продавливалась сквозь сосуды кровь.
Врач внимательно следила за показаниями манометра, потом долго считала пульс.
– М-да… Сто восемьдесят на сто двадцать. И пульс сто сорок. Что с вами?
– Сколько?!
– не поверил я. Внутри как будто что оборвалось: "Все… добегался…"
Она повторила. Помолчали.
– Странно… У вас раньше такое бывало?
– Она заботливо посмотрела мне в глаза.
– Нет, никогда - честно признался я.
– А что теперь делать?
– Сколько вам лет?
– Пятьдесят шесть.
Пожилая женщина на минуту задумалась. Потом еще раз посмотрела мне в глаза и предложила:
– Вот что. Я дам вам выпить вот эту таблетку… полтаблетки. Не думайте, это безвредно. Если честно - это аспирин. Выпейте и посидите здесь минут пять, потом снова измерим давление. Если оно понизится до ста пятидесяти - а я уверена, оно понизится, - я вас пропускаю. Даже так сделаем: вот, я ставлю штамп медосмотра вам в задание, я уверена, вы улетите. Посидите пять минут, успокойтесь. Что - проблемы с вылетом?
Я выложил ей свои проблемы, увлекся, расписал с картинками… и как-то забыл про нудную боль в висках, и успокоился. Доктор слушала внимательно, задавала вопросы, и было видно, что она, пожилой человек, искренне интересуется моими проблемами, понимает их и сочувствует мне. Может, у нее самой сын или муж - летчики… впрочем, муж… он вряд ли уже летает, давно наверно на пенсии.
Я так увлекся, что чуть было не забыл, что мне же бегом… готовиться… лететь… Но тут заскочил второй пилот: - Василич! Топливо до Минвод… прогноз…- Увидел на столе аппарат для измерения давления и осекся.
– Что? Подскочило?
Докторша махнула на него рукой: уходи, мол, не до тебя… Она боялась, что весь
– Ну-ка, давайте… - она надела мне на руку рукав прибора.
– Вот видите - сто пятьдесят на сто! Я же говорила! Все, подписываю. Не переживайте, командир, всякое бывает. Доброго пути вам… А таблетка - это так, для психологии. Плацебо, называется. Помогло же! Да погодите вы, не убегайте, распишитесь же!
Крикнув на ходу "Спасибо!", я помчался на метео, в АДП, на самолет… Завертелась предполетная подготовка.
Потом был суматошный полет по узкому коридору трассы между грозами, горами и градобоем; штурман вертелся по кабине как бурундук на заборе, мотаясь от локатора к карте, второй пилот крутил штурвал; фиолетовые "чертики" статических разрядов вспыхивали на лобовых стеклах… Самолет трепало. Черешня кисла в багажниках. Вдруг я вспомнил про пульс. Нащупал жилку на запястье, подсчитал по секундомеру: семьдесят два! Правильно, все осталось позади - и сердце в норму вошло.
Вот вам и психология доктора.
Сверкали молнии. Грозовые вершины проплывали в сумерках справа и слева, подсвеченные сполохами разрядов.
Я взял в руку микрофон и спокойным голосом сообщил пассажирам: - Уважаемые пассажиры! Наш самолет занял заданный эшелон десять тысяч сто метров.
– Сделал паузу и проникновенно добавил: - На борту у нас все в порядке.
Они просто балдеют от этого спокойного тона.
Нина Васильевна
В Интернете идет неторопливое обсуждение моей книги. Ребята, интересующиеся авиацией, обсасывают описанные в ней подробности техники пилотирования… и тут кто-то ставит вопрос:
– Мне, может, показалось - Ершов упомянул о женщине-члене экипажа?
Неуверенные ответы… кто-то что-то слышал: "есть женщины… летают…"
Так вот, для тех, кто интересуется.
Есть в мировой авиации Женщина-пилот. Она пролетала столько, что занесена в Книгу рекордов Гиннеса. Никто в мире из женщин-пилотов столько не пролетал: далеко за двадцать тысяч часов. Я столько не пролетал. И из моих коллег-мужчин больше Нины Васильевны Литюшкиной пролетали очень, очень немногие.
Нина Васильевна летает сорок с лишним лет. Иные столько не живут. Она летала на Ан-2, была капитаном Ил-18, а теперь уже много лет летает вторым пилотом на самом сложном в технике пилотирования нашем лайнере Ту-154.
Мы с Ниной Васильевной - друзья. Доводилось иногда и летать в одном экипаже. Как пилот-инструктор смею уверить: эта женщина - специалист, профессионал. Не в обиду, а из уважения сказал бы я, отмечая весь концентрат опыта, умения и надежности: настоящая воздушная волчица, Ну, такая у меня манера отмечать особо выдающихся, видавших виды пилотов, воздушных волков.