Рассказы и повести (сборник)
Шрифт:
— Стой! — Мишка выбежал на шоссе и помчался по нему, сильно работая локтями и лопатками. Остановил грузовик. Сел и уехал.
Два недоумевающих существа остались в деревне Бересневка: секретарша Мещерякова Малашкина Валя и корова Пальма.
Летчик Журавлев и механик Кеша стояли на летном поле и ковырялись в недрах вертолета. Вернее, ковырялся Кеша, а Журавлев стоял рядом и морочил ему голову.
— Клапана проверь, пожалуйста…
— Я ж только что проверял.
Летчик постоял, потом
— А масло мы залили?
— Да я ж десять лет работаю, — сказал Кеша.
— А бензин?
— Слушай, — заподозрил Кеша. — А ты что, не летал никогда?
— Почему же не летал?
— А чего ж боишься?
— Почему боюсь? Ничего я не боюсь.
— Ну и лети.
— Я и лечу.
Летчик залез в кабину.
— Ну, я полетел, — предупредил он.
— Ну и лети…
Летчик огляделся по сторонам, как бы мысленно прощаясь со всем, что так не существенно, если с этим жить, так драгоценно, если с этим прощаться: с полем в ромашках, с простым деревянным срубом на краю поля…
Фрося косила на аэродроме высокую траву, когда на нее, как на голову снег, свалился Мишка Синицын.
— Где она? — в панике заорал Мишка.
— Кто «она»? — не разобрала Фрося.
— Танька!
— Какая еще Танька?
— Брось темнить! Вон мой мотоцикл.
Мишка показал пальцем в сторону дома Громова, где стоял абсолютно такой же, как у Мишки, мотоцикл.
Фрося глянула в ту же сторону.
— Твой, как же… Разбежался.
— А где он?
— Кто «он»?
— Летчик…
— Тут все летчики…
Фрося была бестолковая как пень, и Мишка готов был от нетерпения выскочить из собственной шкуры и бежать во все стороны одновременно.
— Новый… Этот… В цепочках! Конь в сбруе! — Мишка пытался определить приметы летчика.
— А, Журавлев? — сообразила Фрося. — Вон он!
Она показала пальцем на взлетную площадку, от которой, крутя пропеллером, отделялся вертолет.
— Стой! — завопил Мишка. — Держи его! — и ринулся к площадке.
— Эй! Нельзя! — испугалась Фрося и помчалась за Мишкой.
Мишка добежал первым. Ухватился за колесо, которое было в двух метрах над землей.
Вертолет пошел вверх, увлекая за собой Мишку. Деревья стали отодвигаться, а облака, наоборот, приближаться. Мишка уцепился двумя руками. Сильный ветер отдувал его ноги.
— «Чайка», «Чайка», я «Сокол»! У вас на колесе человек! — кричал Громов в рацию. Из окна Громова был виден вертолет и болтающийся в воздухе человек. — Начинайте посадку! Только аккуратно! Только аккуратно!..
На взлетной площадке собрался народ. Здесь был врач с носилками, Громов, механики и пожилой сержант милиции.
Вертолет снижался. Все стояли, подняв головы, и смотрели на Мишку. Когда его ноги оказались
Вертолет сел. Оттуда высунулся обескураженный летчик.
— Что случилось? — спросил он.
— Вот он! — Мишка вырвался из сильных рук механика. Рванул на себя дверь. Заглянул в салон. Там было пусто.
Мишка подбежал к летчику и схватил его за галстук.
— Где она?
— Кто она? — не понял летчик.
— А ты не знаешь? Танька! Канарейкина!
— Какая еще Канарейкина? — Летчик сбросил Мишкины руки и отпихнул его. — Ты что, с ума сошел?
— Ах, так? — Мишка снял пиджак, бросил его на землю и стал засучивать рукава. — Ну подожди, ходок крылатый! Я тебе сейчас так дам, что вспотеешь, кувыркавшись…
— Секундочку, — вмешался Громов. — В чем дело, мальчик? Ты что шумишь?
— Ей и семнадцати нет, а он лезет. Бессовестный! Ну что вылупился? Где она? Куда ты ее дел?!
— Да нету тут Таньки! — вступилась Фрося. — И не было. Чего разорался!
— Как это — нету? Вон мой мотоцикл стоит.
— Это мой мотоцикл, — сказал Громов.
— Это наш мотоцикл, — поправила Фрося.
Мишка вгляделся в номерной знак. Понял ошибку.
— А где же Танька? — растерянно спросил Мишка.
— А вот пойдем со мной, и вместе поищем, — ласково предложил сержант Ефимов.
Ефимов деликатно взял Мишку под локоть и повел к милицейскому газику. Усадил и увез.
— Я тебя еще поймаю, — пообещал Мишка на прощание.
— Ненормальный! — удивился летчик. — Какая Танька? Какая Канарейкина?
— А тут у нас так, дорогой товарищ Журавлев, — пояснил Громов. — Это тебе не Москва. Провинция. Понял, о чем я говорю?
— Ничего не понял.
— Здесь ничего не скроешь. В одной деревне чихнешь, а в другой тебе «будь здоров» скажут.
— Но поверьте, я действительно не знаю никакой Таньки. Честное слово! — поклялся летчик.
— А вон она… — сказала Фрося.
На летное поле на мотоцикле внеслась Танька.
— Здравствуй, Таня! — крикнула Фрося.
— Щас! — крикнула Танька и промчалась мимо собравшихся. Развернулась и промчалась в обратном направлении.
— Эй, по полю нельзя ездить! — крикнул Кеша.
— А я останавливаться не умею! — крикнула Танька.
Кеша побежал за ней следом, давая на ходу советы:
— Справа на рукоятке рычажок такой, видишь?
— Вижу! — крикнула Танька.
— Так вот его на себя нажми!
Танька резко нажала. Мотоцикл стал как вкопанный.
Танька вылетела, влекомая силой инерции, и грохнулась в траву.
Поднялась, оправила юбку. Пригладила волосы.
— Здрасте, — робко поздоровалась она.