Рассказы и повести
Шрифт:
Дома делать было нечего, и Дима пошел к соседке Регине. Регина жила этажом ниже и жила одна. Прежде она была два раза замужем, и оба раза неудачно: Регина вкладывала в своих мужей всю душу, молодость и деньги, а мужья, не испытывая даже элементарной благодарности, уходили к другим женщинам, которые были хуже Регины и не вкладывали ничего.
Регина открыла Диме дверь, поглядела на него исподлобья снизу вверх, держа у носа платочек.
– А, это ты, - разочарованно сказала она.
– Проходи, только не разговаривай. Я буду работать.
Дима сел на диван и стал смотреть на Регину. Регина листала чужую рукопись -
В комнате было чисто и уютно, у Регины был красивый четкий профиль, но все это - ее опрятность и красота - оставалось невостребованным.
– Паршивое настроение, - проговорил Дима.
Регина промолчала и перевернула страницу.
– Хорошо бы у человека была в мозгу такая кнопка: нажмешь - и забудешь все, что хочешь забыть.
– Диме хотелось забыть тигра.
– Послушай, - Регина обернулась, и лицо ее стало одухотворенным.
– У меня поясница болит, прямо разламывается. Почему бы это?
– Не знаю, - сухо ответил Дима. Ему надоело с утра до вечера слушать про болезни. Все ждали от него помощи, а ему самому никто не хотел помочь.
– Не знаю, - повторил он.
– Может, почки, а может, радикулит.
– Как это не знаешь?
– удивилась Регина.
– Ты же врач...
– Надо проверить мочу, - сказал Дима и вернулся домой.
Кнопки в мозгу действительно не существует, но зато существует телепатия. Когда человек о чем-то непрестанно думает, от его мозга во все стороны идут тугие плотные волны. Эти волны наполняют квартиру и, не умещаясь в ней, выплывают за окно. За окном они распространяются вверх и в стороны и наталкиваются на антенны. Эти антенны стоят на домах, как маленькие рисованные человечки с воздетыми руками-палочками. Человечки стоят с распахнутыми руками и принимают на себя все, что есть в мире: слова, музыку и мысли. Они принимают все, что есть в мире, и через приемники передают это в дома к людям. Музыка и слова обычно слышны, а мысли нет. Мысли не слышны, но они чувствуются. И если кому-то где-то очень плохо, то у другого человека, даже если он живет на противоположном конце света, ни с того ни с сего может испортиться настроение.
Дима лежал на диване и думал о тигре, вокруг его головы, как нимбы, вспыхивали невидимые биотоки. И в этот момент раздался телефонный звонок.
Звонил бывший Димин школьный товарищ, ныне геолог Вася. Вася поздоровался и рассказал, что недавно он вернулся из уссурийской тайги, где нашел позвоночник от вымершего мамонта, и, кроме позвоночника, он привез из тайги в подарок дочке маленького тигренка. Жена почемуто активно возражает против такого подарка и требует, чтобы Вася передал его безвозмездно либо государству, либо частному лицу.
И сбылась мечта!
У Охрименки не сбылась, и у девяносто девяти процентов человечества не сбывается. А вот у Димы сбылась.
В его комнате поселился большеголовым тигренок. Глаза у него были зеленые с вертикальными зрачками, вокруг черного кожаного носа расходились черные круги, а уши торчали на голове, как два равнобедренных треугольничка.
Дима должен был испытывать счастье и восторг, но особенно яркого восторга он не испытывал. Было удивление, какая-то легкая опустошенность, а восторга не было. Просто Дима первый раз переживал осуществление мечты и не знал, что именно так
Дима спустился этажом ниже и позвонил к Регине. Регина открыла ему дверь, глядя исподлобья снизу вверх, держа у носа платочек.
– А, это ты, - разочарованно сказала она.
Дима молча отвел полу пиджака, показав внутренний карман, откуда торчала старка.
Регина повернулась и пошла в глубь комнаты, а Дима, запахнув пиджак, двинулся следом.
Регина достала из серванта рюмки и розетки. Все это было из хрусталя и блестело.
– За что?
– спросила она и проглотила какую-то таблеточку. У Регины была аллергия, и она пила водку только после лекарства.
– За мечту, - предложил Дима.
– Ну, за это я пить не буду, - отказалась Регина.
– Но ведь невозможно жить без мечты.
– Мечтай, - сказала она.
– Я ведь тебе ничего не говорю.
Регина выпила и пошмыгала носиком в платочек. Лицо у нее было бледное. Она очень уставала, читая чужие рукописи.
Дима тоже выпил, и ему стало хорошо.
Когда человеку хорошо, он становится добрее и желает счастья другим. Дима желал счастья всем, кого он знал и кого не знал. Ему хотелось носить это счастье в своем кожаном чемоданчике и оставлять в каждом доме, куда его вызывали с неотложной помощью.
Дима вернулся домой. Тигренок спал посреди комнаты, вытянув лапы. Брюшко у него поднималось и опускалось, треугольничек уха подрагивал во сне - должно быть, тигренку снилась уссурийская тайга. Дима некоторое время смотрел на него, потом подошел к окну и отодвинул занавеску.
За окном стояли дома в расцвеченных окнах, как новогодние елки в лампочках. А совсем внизу - темные, еле различимые в сумерках, стояли сараи.
Дима стоял, прислонившись виском к раме, и думал о том, что еще молод, что впереди у него много лет жизни и много интересных событий и встреч.
Это было воскресенье, и это было самое счастливое воскресенье во всей его сознательной жизни.
Конец дня немножко испортила мама. Мамы умеют любить, как никто другой, и, как никто другой, все портить.
– Дима!
– строго окликнула мама и, когда Дима обернулся на голос, молча указала пальцем в угол.
Дима проследил глазами направление пальца и увидел в углу возле тигренка лужу неправильной формы.
– Вытри!
– распорядилась мама и опустила свой палец.
Этот эпизод был лишний и никак не монтировался со всем днем и с Диминым предыдущим настроением. В кино, например, режиссер пришел бы в монтажную, взял ножницы и вырезал из картины такой эпизод. Дима вырезать ничего не мог, поэтому он покорно направился в ванную комнату. В ванной на батарее висели половые тряпки, некоторые происходили от старых штанов, другие - от рогожных мешков. Дима выбрал ту, что из мешка.
Он положил тряпку на лужу, наступил на нее, потом подвигал ногой к себе и от себя. Если бы человек, живущий в доме напротив, посмотрел на Диму из своего окна, то подумал бы, что Дима танцует твист.
Окончив свой "твист", Дима взял тряпку двумя пальцами за самый конец, отнес ее в ванную комнату и кинул под батарею.
На этом эпизод был бы исчерпан, но в комнату вошел сосед и сказал:
– Добрый вечер!
– Здравствуйте, - поздоровался Дима. Он вытирал руки о полотенце.