Рассказы и повести
Шрифт:
– Вы не можете себе представить,– признался капитан,– я прямо ушам своим не поверил… Все сходилось! И внешние приметы, и способ действия… Ведь мы буквально позавчера получили ориентировку! А главное, этот самый Виленский «работал», как обычно, с напарником…
Под каким-то предлогом капитан остановил машину, сделал незаметный знак Гурко. Выйдя, они быстренько наметили план действий.
На их счастье, Виленский еще не прибыл в общежитие, так что к его появлению удалось отлично подготовиться. Были вызваны еще
Пока Гурко сидел в комнате Мажаровой (Нина, так же как и тетка, приняла их за гостей), Линник приглашал в красный уголок одного за другим: сначала Антона Ремизова, затем Веру, потом Вольскую-Валуа. Было сделано так, что они не смогли передать друг другу содержание разговоров.
В заключение допросили Мажарову.
Постепенно прояснилась вся картина – с момента появления в Южноморске Виленского до событий сегодняшнего дня, потрясших семейство Крюковых (Валентина Павловна тоже успела «чистосердечно» признаться в милиции).
Венцом всего было появление в общежитии Виленского и Зайцева. С охапкой цветов и шампанским. Московские гости бросились всех сердечно обнимать. Не избежали объятий и поцелуев даже Линник и Гурко. А потом…
Потом Виленский и Зайцев были задержаны и доставлены в горуправление внутренних дел…
– В общем, еще тот банкет получился! – весело заключил капитан и уже серьезно добавил: – Захар Петрович, прошу вашей санкции на арест…
– Кого персонально?– спросил я.
– Виленского, Зайцева, Крюковой и Мажаровой.
– Вы считаете, что Крюкову и Мажарову тоже надо взять под стражу?
Капитан замялся.
– Вы бы видели, как они ведут себя!– сказал он.– Кричат, возмущаются. И каждая утверждает, что она, мол, жертва…
– Ну на арест гастролеров я дам санкцию… А вот женщин, по-моему, брать под стражу не стоит. Есть другие меры пресечения… Значит, обе утверждают, что жертвы?
– Ну да,– усмехнулся Линник.– Жертвы! Жертвы своего желания обойти закон…
Капитан дал мне для ознакомления документы, которые привез с собой.
Судя по ориентировке, поступившей в управление городской милиции, капитану действительно повезло – к нему в руки попал опасный преступник, которого разыскивали по всему Союзу. Настоящая его фамилия была Колесов. А Виленский…
Впрочем, в Ленинграде его знали как Бобровского, в Киеве – как Сабинина, в Архангельске он именовался Никольским.
Таких, с позволения сказать, «псевдонимов» у Колесова насчитывалось десятка полтора.
За плечами у него имелись две судимости и несчетное количество обманутых женщин. Колесов был брачный аферист.
Прежде чем дать санкцию на арест его и напарника (Зайцев «работал» под своим именем), я решил задать кое-какие вопросы капитану.
– А с чего это Крюкова всполошилась сегодня?– спросил
Линник засмеялся:
– Анекдот в том, что Крюковым действительно днем звонили. Инспектор. Только не из милиции, а из отдела учета и распределения жилплощади горисполкома. И речь шла об ордере на получение квартиры…
– В доме на Сиреневой набережной?– удивился я, потому что, признаюсь, рассказ капитана все еще стоял у меня в голове.
– Да нет. Крюковы давно стояли на очереди. Вот и подошло время. Им выделили двухкомнатную квартиру во Втором микрорайоне. Отличное место. Я бы сам с удовольствием переехал туда… А Крюкова, не разобравшись, решила, что ее арестовывают… Крепко, видать, заморочила ей голову эта Ниночка. Когда совесть нечиста, и не такое может померещиться…
– Понятно,– кивнул я.– Теперь о Виленском, то есть Колесове… Вы не интересовались, как ему удалось устроиться в «Прибое»?
– Наши пытались,– ответил капитан.– Но теперь уже трудно установить… Как будто директору гостиницы был какой-то звонок. От кого и откуда, не помнят. Якобы откуда-то сверху… Но это обычный трюк Колесова. Звонят из Москвы: ждите, мол, ответственного товарища, забронируйте люкс… Впрочем, не исключено, что номер в «Прибое» Колесов получил за взятку – есть насчет администрации сигналы.– Линник вздохнул.– И не только «Прибоя».
– Что ж, Колесов мог позволить себе это,– согласился я.– Судя по тому, сколько у него было на сберкнижке, когда он познакомился с Мажаровой…
Капитан снова рассмеялся:
– Липа…
– Как это?– не понял я.
– Сумма липовая. Тоже трюк… Кладется на текущий счет рубль, затем Колесов своей рукой пишет столько, сколько ему заблагорассудится… Для приманки невест… Якобы случайно забывает свой пиджак со сберкнижкой в кармане – и дело в шляпе! Как же, солидный жених… Разумеется, никто ему в сберкассе больше его рубля не выдаст…
– Ловко,– согласился я.– А кольцо, что он подарил Мажаровой? Ну, с изумрудом?
– Гурко уже показывал ювелиру. Из рондоля. Есть такой сплав. И стекляшка. Но работа очень тонкая. Здорово кто-то подделал…
– И все же мне не до конца ясно,– признался я.– Откуда «Чайка»? Генерал, который бегал для Колесова за спичками? Какой-то шейх?
Капитан Линник развел руками:
– Тоже пока не знаю. Впрочем, возможно, сам жених нам признается…
…Честно говоря, когда «жених» появился у меня в кабинете в сопровождении конвоя, я понял, почему ему удавались аферы со сватовством: это был представительный мужчина с прекрасными манерами и весьма привлекательный.
– Я жертва недоразумения! – заявил Колесов чуть ли не с порога.