Рассказы из всех провинций
Шрифт:
— Нога и впрямь меня подвела, зато рука не подведет! Клянусь богом Хатиманом, не видать тебе от меня пощады! — С этими словами Римпати выхватил из ножен меч и бросился на Хатикуро. Тот слова не успел сказать, как начался поединок, да такой жаркий, что от скрещенных мечей искры во все стороны полетели. И вот как раз в этот миг прямо перед ними откуда не возьмись появился Гэки, только был он сам на себя не похож.
— Знаю, — произнес он, — что вы повздорили между собой сгоряча. Я — дух Гэки, которого сгубил негодяй по имени Фусаки Гумпэй. Только брат Хатикуро может за меня отомстить, вот я и предстал перед вами, чтобы не дать ему погибнуть. Ежели досада ваша друг на друга не иссякнет, вы сможете свести счеты потом, когда месть Гумпэю будет совершена Сделайте же, как я прошу. — При этих словах дух Гэки исчез.
Хатикуро и Римпати долго не могли прийти в себя от неожиданности. Опомнившись, Хатикуро залился слезами, печалясь о том, что брату его изменило самурайское счастье. Римпати же принялся его ободрять:
— Что
Хатикуро вместе с другом возвратился на родину. Узнав, что в действительности все было точно так, как им поведал дух Гэки, оба покинули Кумамото и отправились на поиски Гумпэя.
Больше двух лет скитались молодые люди по стране и наконец прослышали, что Гумпэй скрывается на горе Тогакуси провинции Синсю у своего родственника, настоятеля храма. Пылая желанием мстить, как пылает гора Асама, [150] они устремились в то селение и принялись тайком разузнавать о Гумпэе. Как выяснилось, тот взял себе монашеское имя Додэн, облачился в черную рясу и уединился в хижине, в которой, как это ни странно, не было ни одного изображения будды. Поняли друзья, что Гумпэй поселился в горной глуши не потому, что в нем проснулась истинная вера, а оттого, что был он трусом и боялся расплаты за совершенное злодеяние.
150
«Пылая желанием мстить, как пылает гора Асама…» — Асама (Асамаяма) — действующий вулкан в Синано. Здесь Сайкаку обыгрывает стихотворение из антологии «Госэнсю»: «Когда пылает гора Асама, что в Синано, дымка, курящаяся над горою Фудзи, утрачивает свое очарование».
На следующий же день Хатикуро и Римпати разыскали его хижину и, взломав бамбуковую дверь, ворвались внутрь.
— Гумпэй! Наступил твой смертный час. Защищайся! — крикнули они и назвали себя по имени.
Гумпэй не проявил свойственной ему прежде отваги и с покорным видом произнес:
— Вы сами видите, я удалился от мирской суеты и провожу дни в молитвах об упокоении души Гэки-доно. Пощадите меня.
Хатикуро обвел глазами хижину и сказал:
— Не иначе как ты задумал нас обмануть. Если ты проводишь дни в молитвах, зачем тебе держать у изголовья копье? Ты лишь с виду монах, а душа у тебя прежней осталась! Нет, не жди от меня пощады!
Понял тут Гумпэй, что Хатикуро не отступится от своего, и бросился было за копьем, но в тот же миг Хатикуро поразил его в правую руку. Тогда Гумпэй, зажимая рану, кинулся к Римпати, изловчился и, выхватив у него меч, зарубил насмерть. Но тем временем Хатикуро успел нанести Гумпэю смертельный удар.
Когда месть была совершена, Хатикуро приник к мертвому телу друга и стал его оплакивать. Потеряв двух близких людей — брата и друга, он принял постриг, поселился в уединении близ храма в горах Накаяма, что в провинции Сэтцу, и стал молиться об упокоении душ Гэки и Римпати.
Так честь его рода была спасена, однако нынче об этом напоминает лишь памятник на его могиле.
Встреча с русалкой, стоившая жизни самураю
В море, омывающем провинцию Осю, не раз вылавливали диковинных рыб. Однажды, а случилось это во времена императора Го-Фукакусы, [151] двадцатого дня третьего месяца первого года эры Ходзи, [152] в одном из заливов уезда Цугару видели люди русалку. Рассказывают, будто на голове у нее был алый гребень, как у петуха, ликом же она походила на прекрасную девушку. Плавники ее отливали лазурью, и чешуя сверкала, точно золото. Тело источало сладостный аромат, а голос, тихий и нежный, был подобен флейте-жаворонку. [153]
151
Го-Фукакуса — японский император, находившийся на престоле с 1247 по 1259 г.
152
«Первый год эры Ходзи» — 1247 г.
153
«Флейта-жаворонок» — особый вид флейты, звучание которой напоминает пение жаворонка.
Жил в те времена человек по имени Тюдо Киннай. Был он вассалом князя Мацумаэ и отвечал за охрану побережья. Как-то раз пришлось ему по долгу службы объезжать прибрежные поселения. Солнце было уже на закате, когда Киннай вместе со своей свитой сел в лодку в бухте Сакэкава. Не успела лодка отплыть от берега на восемь тё, как поднялись пенистые волны, во все стороны полетели разноцветные брызги и прямо перед путниками, рассекая волны, появилась русалка. Перевозчик не на шутку перепугался, а все сидевшие в лодке и подавно
Услышав об этом, старейшины воскликнули:
— Ну и ну, не каждому выпадает на долю подобная удача. Завтра же, улучив удобный момент, мы сообщим об этом его светлости.
Тем бы дело и кончилось, если бы не самурай по имени Аосаки Хякуэмон, служивший в охране замка. Был он человеком чванливым и своевольным; несмотря на то что минул ему уже сорок один год, женою так и не обзавелся и всегда ходил с надутым видом. Но поскольку принадлежал он к старинному самурайскому роду и к тому же отец его, Хякунодзё, в свое время чем-то особенно отличился перед господином, Хякуэмон получал высокое жалованье, и окружающим поневоле приходилось сносить все его выходки.
Вот и на сей раз, услышав рассказ Кинная о русалке, Хякуэмон сделал вид, будто не поверил ни единому его слову.
— Я бы не стал докладывать его светлости о том, чего не видел собственными глазами, — нарочито громко проговорил он, обращаясь к сидящему поблизости слепому рассказчику. [154] — Всем известно, что у птицы есть крылья, а у рыбы — плавники. Эти твари весьма проворны, когда дело касается их жизни, и так просто в руки не даются. У меня в саду есть маленький пруд шириною в четыре-пять кэнов, [155] не больше, в нем я держу золотых рыбок. На днях я принялся потехи ради стрелять в них из игрушечного лука, выпустил более двухсот стрел — и что же? Ни одна не попала в цель. Как видите, даже эту живность убить совсем непросто. Вообще же нет на свете ни оборотней, ни чудес. Не удивляемся же мы тому, что у обезьян красная морда, а у собаки четыре лапы.
154
«Слепой рассказчик» — В феодальной Японии князья (даймё) брали к себе на службу рассказчиков, в обязанности которых входило развлекать своих господ военными или шуточными историями.
155
Кэн — мера длины, равная 1,81 м.
Услышав разглагольствования Хякуэмона, глава службы тайного надзора Нода Мусаси обратился к нему с такими словами:
— Вы говорите так потому, что подходите ко всему необъятному миру с мерками собственного поместья. Между тем в горах и морях за десятки тысяч ри отсюда можно увидеть самые необыкновенные существа. Известно, например, что в старину, во времена семнадцатого императора Нинтоку, [156] в Хиде родился человек с двумя лицами. При императоре Тэмму [157] в одном из горных селений Тамбы появился бык с двенадцатью рогами. [158] А во времена императора Момму [159] пятнадцатого дня шестого месяца четвертого года эры Кэйун [160] в нашу страну из-за моря прибыл демон ростом в восемь дзё, толщиною в дзё и два сяку, [161] с тремя лицами. Коль скоро подобное случалось в старину, почему в наше время нельзя встретить русалку?
156
«…во времена семнадцатого императора Нинтоку…» — Здесь Сайкаку допускает неточность; имеется в виду шестнадцатый по счету японский император, который, по преданию, правил на протяжении восьмидесяти семи лет, с 313 по 399 г.
157
«Император Тэмму» — сороковой по счету император Японии, правивший с 673 по 683 г.
158
«Бык с двенадцатью рогами» — Упоминание о двенадцатирогом быке встречается в «Нихон сёки».
159
«Император Момму» — сорок второй японский император, находившийся у власти с 697 по 707 г.
160
«Четвертый год эры Кэйун» — соответствует 707 г. по европейской системе летосчисления.
161
Сяку — мера длины, равная приблизительно 30 см.