Рассказы о Чапаеве
Шрифт:
Чапаев взял Гришу за руку и повел к избе.
Часовой, стоявший у крыльца, пропустил их, улыбаясь.
Но только они прошли, как через двор пролетела к избе Гришина сестра Лида.
— Пришел Чапаев? — запыхавшись, спросила она часового и поднялась было на крыльцо.
Часовой загородил дверь винтовкой.
—
— Я к нему в отряд хочу.
Часовой захохотал.
— В отряд? Погоди, дочка, годов семь. Подрасти. А тогда и в отряд.
— Да, подрасти! Пока подрастешь, и война кончится.
— Не кончится. Мы без тебя не справимся.
Девочка вдруг быстро нагнулась и под дулом винтовки прыгнула к двери.
— Стой! — закричал часовой.
— Пусти! Хочу в отряд!
На крыльцо вышел Чапаев.
— Что за шум?
— Да вот, Василий Иванович, девчонка чапаевцем хочет стать. А я говорю: мала, подрасти сперва.
— Ты чья? — спросил Чапаев девочку. — Как тебя зовут?
— Лидкой. По фамилии Лагутина.
Василий Иванович знал историю семьи Лагутиных. Павел Лагутин сражался против белых в Уральске. Дети его жили у тетки Насти. Тетка не очень-то была рада, что ей пришлось кормить двух детей: в то время в деревнях близко от фронта хлеба нехватало.
— А, теперь я тебя узнал. Это твой отец Павел Лагутин? — спросил Василий Иванович.
— Ага.
— Ну, заходи, Лида. Твой брат Григорий Павлович у меня гостит.
Лида вошла в горницу и сразу стала сердитой.
— Гринька, ступай домой сейчас же! — крикнула она брату.
Гриша стоял около скамейки, где лежала шашка Чапаева. Он как раз собирался потрогать пальцем серебряную рукоятку.
— Как же, ступай!.. — проговорил он басом. — Умная какая! Сама ступай!
Василий Иванович покрутил усы, походил по комнате, подумал.
— Ну ладно, Лида, — сказал он наконец. Мала-то ты мала, да, знать, шустра. Придумаем тебе в отряде дело.
Так и осталась в отряде Лида Лагутина.
Бойцы скоро ее полюбили и прозвали «чапаёнком».
Один раз даже позволили ей пойти в ночной секрет.
И там ночью, уже под самое утро, когда человека особенно одолевает сон, Лида заметила какие-то тени, мелькавшие далеко впереди. Она потихоньку поползла назад, к своему батальону, и разбудила красноармейцев. Те быстро вскочили, взяли оружие и встретили врага дружным огнем из винтовок.
Так и не удалось белым напасть на чапаевцев врасплох.
После этого бойцы еще больше полюбили «чапаёнка» Лиду.
Но однажды был случай, когда она рассердила Василия Ивановича.
Как-то
А когда сели обедать, Чапаев спросил ее:
— Откуда у тебя такая ложка? Я твою помню — та деревянная была, а эта — железная.
Лида покраснела.
— Да дом-то ведь брошенный, Василий Иванович, — сказала она.
Василий Иванович ударил кулаком по столу.
— На коня! — закричал он.
Лида очень гордилась тем, что она мигом может исполнить любую команду, а команду Чапаева — тем более.
Она вскочила, выбежала на двор и через минуту уже подъезжала к крыльцу верхом на коне.
Чапаев вышел на крыльцо, поглядел на Лиду сердито и сказал:
— Скачи и положи ложку там, где взяла. Разве может чапаевец брать чужое? Смотри, чтоб в другой раз не пришлось тебе это повторять!
Чапаев даже покраснел — до того рассердился.
Лида скорей поскакала, разыскала пустой казачий дом и положила ложку на место.
С тех пор она ни разу ни в чем не провинилась и с честью носила свое звание «чапаёнка».
А брат ее, Гриша Лагутин, вступил в Красную армию тоже добровольцем, но лет на пятнадцать позже. Сейчас он учится в военном училище и скоро станет лейтенантом.
ПРИКАЗ ЛЕНИНА
Победили чапаевцы белоказаков и в начале 1919 года двинулись в поход против Колчака.
Царский адмирал Колчак шел в то время из Сибири на Москву. У него была огромная армия. Но скоро колчаковцы почувствовали на себе удары Чапаева. Колчак отступил за реку Белую и укрепился там на высоком берегу, у города Уфы. А на другом — низком — берегу реки стояла дивизия Чапаева.
Чапаев не терял ни минуты. Бойцы вязали из бревен плоты, готовились к переправе. Раздобыли несколько лодок. А тут из села Красный Яр прибыла радостная весть: там отбили у белых два парохода.
— Ну, теперь Колчаку не зацепиться, сказал один из красноармейцев. — Так теперь и покатится из Уфы в Сибирь.
Он поглядел вперед. Там, за рекой, песчаная уфимская гора была видна, как на ладони. На ней чернели дома, казавшиеся издали совсем крошечными. Среди них коричневым столбиком высилась пожарная каланча.
Чапаев подошел тихо и глядел, посмеиваясь, на красноармейца:
— Что, высокая гора? — спросил он.
Красноармеец быстро повернулся и увидел Василия Ивановича. Он быстро покраснел, глянул опять на гору и ответил:
— Ну что ж, высокая! Все равно по зацепится Колчак за нее.