Рассказы о русском подвиге
Шрифт:
его макнули.
— Буль-буль, буль-буль! — кричит озорно Турянчик.
— Буль-буль, — пускает фашист пузыри. Трясется, как лист осиновый.
— Не бойся, не бойся, — сказал Носков. — Русский не бьет лежачего.
Сдали солдаты пленного в штаб.
Махнул на прощанье фашисту Носков рукой.
— Буль-буль, — прощаясь, сказал Турянчик.
МАМАЕВ КУРГАН
Лейтенант Чернышов красавец. Брови дугой, как месяц. Кудри черны, как
смоль.
14
штурмуют город. Три тысячи орудий ведет огонь. Пятьсот фашистских танков
железной ползут лавиной.
Особенно кровопролитные бои идут за Мамаев курган. Мамаев курган — самая
высокая точка в городе. Видно отсюда далеко-далеко. Видно и Волгу, и степи, и
левый заволжский берег.
Уже несколько раз вершина кургана переходила из рук в руки. То теснят
фашисты наших бойцов, то прорвутся к вершине наши. То держат вершину наши. То
вновь у фашистов она в руках. Пять раз водил солдат в атаку лейтенант Чернышов.
Брови дугой, как месяц. Кудри черны, как смоль.
Начинает Чернышов шестую атаку, а сам вспоминает первую.
Добежали тогда бойцы почти до вершины. Шли перебежками. Залегали.
Пережидали страшный огонь противника.
Поднимались и снова бежали вперед.
— Вперед! Вперед! — до хрипоты, обезумев, очумев от боя, кричал лейтенант
Чернышов.
Вновь залегли солдаты. Переждал лейтенант Чернышов и опять:
— Вперед!
Лежат солдаты, не поднимаются.
— Вперед! — кричит Чернышов. Схватил автомат, тронул дулом одного,
второго. — Вперед!
Лежат солдаты.
Подкатила здесь к сердцу злость. Перекосилось лицо от крика. Саблей
сломались брови. Скулы корежат рот.
— Вперед! — кричит лейтенант Чернышов.
Лежат солдаты.
Вдруг объявился рядом с лейтенантом сержант Куценко.
— Они же мертвые, товарищ лейтенант, — тихо сказал Куценко.
Вздрогнул лейтенант Чернышов, глянул кругом, на курган, на солдат. Понял —
солдаты мертвые. Живы только они вдвоем — он, Чернышов, и сержант Куценко.
Отошли назад с высоты к своим.
Здесь внизу у кургана назначили Чернышова командовать новой группой. Снова
в атаку ходил Чернышов. Вновь захлебнулась в крови атака. Не достигли они
вершины ни в третий, ни в четвертый, ни в пятый раз.
Ночь наступила. Вся ночь в атаках. А когда забрезжил рассвет — страшно
взглянуть кругом. Склоны кургана в солдатских трупах. Словно устав в походе, прилегли
на часок солдаты. Сыграй им побудку — сейчас проснутся.
Не проснутся уже солдаты. Сном непробудным спят.
— В атаку! — снова прошла команда.
Снова
слышит — раскатом грома гремит «Ура!». «Что бы такое?» Решает — причудилось.
Обернулся. К кургану подходят свежие роты. В шеренгах бойцы как литые: один
к одному по мерке. Это из-за Волги с левого берега пришли на помощь гвардейцы
из 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Родимцева.
— Ура! Ура!
Влетели бойцы на вершину. Как волны в прибой, ударили.
В наших руках вершина.
Стоит на вершине лейтенант Чернышов. Рядом стоят солдаты. Тут же сержант
Куценко. Смотрят на Волгу, на дальние дали, на левый заволжский берег.
— Все же наша взяла, — произнес лейтенант Чернышов и вдруг по-детски
радостно рассмеялся. Скинул пилотку. Вытер пилоткой вспотевший лоб.
Поднял на Чернышова глаза Куценко. Что-то хотел сказать, да так и застыл.
Смотрит: где же лейтенантские черные кудри? Как лунь, в седине голова Чернышова.
Лишь брови все так же дугой, как месяц.
ЗЛАЯ ФАМИЛИЯ
Стеснялся солдат своей фамилии. Не повезло ему при рождении. Трусов его
фамилия.
Время военное. Фамилия броская.
Уже в военкомате, когда призывали солдата в армию, — первый вопрос:
— Фамилия?
— Трусов.
— Как-как?
— Трусов.
— Д-да... — протянули работники военкомата.
Попал боец в роту.
— Как фамилия?
— Рядовой Трусов.
— Как-как?
— Рядовой Трусов.
— Д-да... — протянул командир.
Много бед от фамилии принял солдат. Кругом шутки да прибаутки:
— Видать, твой предок в героях не был.
— В обоз при такой фамилии!
Привезут полевую почту. Соберутся солдаты в круг. Идет раздача прибывших
писем. Называют фамилии:
— Козлов! Сизов! Смирнов!
Все нормально. Подходят солдаты, берут свои письма.
Выкрикнут:
— Трусов!
Смеются кругом солдаты.
Не вяжется с военным временем как-то фамилия. Горе солдату с этой
фамилией.
В составе своей 149-й отдельной стрелковой бригады рядовой Трусов прибыл под
Сталинград. Переправили бойцов через Волгу на правый берег. Вступила бригада
в бой.
— Ну, Трусов, посмотрим, какой из тебя солдат, — сказал командир отделения.
Не хочется Трусову оскандалиться. Старается. Идут солдаты в атаку. Вдруг
слева застрочил вражеский пулемет. Развернулся Трусов. Из автомата дал очередь.
Замолчал неприятельский пулемет.
— Молодец! — похвалил бойца командир отделения.