Рассказы о Суворове и русских солдатах
Шрифт:
И вот, не спросясь разрешения, Суворов завязал с неприятелем бой. Отбросил противника, погнал и уже было ворвался в турецкую крепость Туртукай, как пришел приказ Румянцева повернуть назад. Суворов подумал: победа рядом, командующий далеко, и ослушался. Ударил в штыки. "Чудо-богатыри, за мной!" И взял Туртукай.
Тут же Суворов написал фельдмаршалу донесение:
"Слава богу, слава вам! Туртукай взят, и я там".
Обидно стало Румянцеву, что молодой генерал одержал победу над турками, а он, фельдмаршал, не
Те, кто были поближе к Румянцеву, говорили:
– Прав фельдмаршал. Что же это за армия, если в ней нарушать приказы!
Однако большинство офицеров и солдат защищали Суворова.
– Так приказ приказу рознь, - говорили одни.
– За победу - под суд?!
– роптали другие.
– Это из-за стишков фельдмаршал обиделся, - перешептывались третьи.
Слухи о расправе над молодым генералом дошли и до царицы Екатерины Второй. Защитила она Суворова.
"Победителя не судят", - написала царица Румянцеву.
Суворов вернулся к войскам и через несколько дней одержал новую победу над турками.
СУВОРОВ СТОЯЛ В КИНБУРНЕ
С небольшим отрядом казаков и солдат Суворов стоял в Кинбурне. Важной была крепость. Слева - Черное море. Узкая песчаная коса впереди. Справа Днепровский лиман. Не допустить турок в Днепровский лиман - задача Суворова.
Пятьдесят шесть турецких судов и фрегатов подошли к Кинбурнской косе, открыли огонь по русским.
Окончили турецкие корабли обстрел, стали высаживать отборные войска на берег. Боялись турки Топал-паши* - так прозвали они Суворова. Даже французских офицеров призвали к себе на помощь.
_______________
* Т о п а л-п а ш а - хромой начальник. У Суворова в это время болела нога, и он прихрамывал.
Вывел Суворов навстречу врагу небольшой гарнизон своей крепости, начал неравный бой.
Бьются русские солдаты, не щадя живота своего. То тут, то там на коне Суворов.
– Алла! Алла!
– кричат турки.
– Ура! Ура!
– не смолкают русские.
Идет отчаянный бой, кипит рукопашная сеча.
В разгар сражения картечь ударила в грудь Суворова. Потерял он сознание, свалился с коня.
– Топал-паша убит! Убит! Убит!
– пронеслось в турецких рядах.
Осмелели турки, с новой силой бросились в битву.
Подняли между тем казаки генерала, промыли рану соленой водой. Пришел Суворов в себя.
– Помогло, помилуй бой, помогло!
Увидели солдаты любимого командира - ни шагу назад, ни пяди земли противнику.
Не утихает смертельный бой.
– Ура! Алла! Алла! Ура!
– несется над берегом.
Прошел час, и снова Суворова ранило. Хотели казаки вынести генерала в тихое место.
– Не сметь!
– закричал Суворов.
Перехватил он рану рукавом от рубахи
Однако от ран генерал обессилел. То и дело теряет Суворов сознание. Окружили его казаки, поддерживают командира в седле.
Привстанет Суворов на стременах, взмахнет шпагой, крикнет: "Ура!" - и снова от боли теряет сознание. Снова придет в себя, снова "ура", и снова на казацкие плечи валится.
Приказал тогда Суворов казакам придерживать коня и на бугре, на высоком месте, - так, чтобы солдаты его видели. Видят солдаты генерала в бою, из последней мочи держатся.
Устояли казаки и гренадеры. Дождались подмоги. Прибыла конница, ударили русские во всю силу, погнали турок и французских офицеров назад, к Черному морю. Немногие добрались до своих кораблей. А те, что добрались, распустили слух, что Суворов убит в Кинбурне.
Однако от ран Суворов скоро оправился и еще не раз о себе напоминал.
БИТВА ФОКШАНСКАЯ
С русскими против турок сражались австрийцы. Дела у австрийцев были неважны, и им грозил разгром под Фокшанами.
Запросили австрийцы у русских помощи. На помощь пришел Суворов.
Прибыл Суворов, остановился недалеко от австрийского лагеря. Командующий австрийской армией принц Кобургский немедля прислал к Суворову посыльного с просьбой, чтобы русский генерал тут же явился к австрийцам на военный совет.
Собрался было Суворов ехать, а затем подумал: зачем? Знал он, что на военном совете с австрийцами начнутся споры, сомнения. Только время уйдет. А турки тем временем узнают о приходе Суворова.
Прискакал посыльный от принца Кобургского к русскому лагерю.
– Суворов богу молится, - заявили посыльному.
Через час прибыл новый посыльный.
– Суворов ужинает, - отвечают ему.
Прошел еще час, и снова прибыл посыльный.
– Суворов спит, - объяснили австрийцу.
– Наказал не тревожить.
А Суворов вовсе не спал. Изучал он позиции неприятеля. Готовился к бою.
Глубокой ночью принца Кобургского разбудили. Приехал курьер от Суворова, привез письмо от русского генерала.
"Выступаю на турок, - писал Суворов.
– Иду слева, ступай справа. Атакуй с чем пришел, чем бог послал. Конница, начинай! Руби, коли, гони, отрезай, не упускай, ура! А коль не придешь, ударю один", - пригрозил Суворов.
Переполошился принц Кобургский. Как же так - без военного совета, без обсуждения и так скоро! Однако делать нечего, пришлось подчиниться.
Русские и австрийцы напали на турок и разгромили противника.
После победы кое-кто стал упрекать Суворова: нехорошо, мол, Суворов поступил с австрийцами.
– Нельзя было, - объяснял Суворов.
– Нельзя иначе. Австрийцы - они поболтать любят. Заговорили бы меня на совете. Заспорили. Глядишь, и битва Фокшанская была б не на поле, а в штабе австрийском.