Рассказы

Крапивин Владислав Петрович

Здесь мальчик разглядел своих новых знакомых. У мужчины действительно было твердое лицо с резкими морщинами и крупными складками у рта. Немного, чуть-чуть знакомое лицо. А девушка была похожа на их отрядную вожатую Люсю, которая уехала во Владивосток.

Мальчик прислонил зонт к стенке. Девушка и ее отец стали за спиной и держали другой зонтик так, чтобы дождь не падал на мальчика.

Мальчик вынул мел.

Не надо, - остановил его мужчина и протянул складной нож. Мел сотрется. И не видно на просвет. Здесь есть шило, делай проколы...

Наплывали с железным гулом, уходили

и стихали в темноте улиц яркие трамваи. Шуршал, звенел, плескался вокруг дождь. И эти звоны и шорохи были веселыми, как неумелая, но радостная песенка.

Мальчи острым шилом, сверкающим, как тонкий луч, прокалывал в черном небе звезды.

Иногда рядом останавливались прохожие, чтобы подивиться на трех сумасшедших, дырявящих почти новый зонт.

Иногда за спиной отец девушки шепотом называл созвездия: - Орион... ага... так... Кассиопея...

– Теперь ты возьмешь этот зонт с собой?
– тоже шепотом спросила девушка...

– Да, - сказал мужчина.

Их слова были непонятны, но спрашивать мальчик не решился. Он только сказал, продолжая работать шилом:

– Мел все-таки лучше. А так, видите, зонт дырявый.

– Не беда, - ответил мужчина.
– Там, куда я еду, не бывает дождей.

"Наверно, это в пустыне", - решил мальчик. И, чтобы проверить догадку, спросил:

– Это на юге?

– Что верно, то верно. Южнее некуда.

"Там нет дождей, - радостно подумал мальчик.
– Значит, он берет зонт только ради моих звезд". И ему стало весело. И вспомнилось все хорошее, что было в этот вечер. Оказывается, было и хорошее: немного знакомая девчонка, смешной малыш в сапогах... И эти двое...

Но тут снова появилась беспокойная мысль.

– Ведь на юге очень темные ночи. Вы же не увидите проколы. Небо не будет сквозь них просвечивать!

– Будет, - ответил мужчина.
– Там, куда я собираюсь, будут очень светлые ночи.

"Странно", - подумал мальчик, но дальше спрашивать постеснялся. И не хотелось казаться любопытным при насмешливой, острой на язык Лене.

– Я объясню сейчас, - сказал он, потому что кончил уже свою работу. Все это просто. Надо палку зонта направить на полярную звезду...

– Ладно уж, - тихо сказал отец девушки.
– Объяснять не надо. Я и сам разбираюсь в этой механике.

Мальчик смущенно замолчал. Он не поверил и решил, что этот человек просто ничего не понял.

– Это легко, - нерешительно сказал мальчик.
– Главное - запомнить, где Полярная звезда...

– Я знаю, - повторил этот странный человек.
– Я знаю, малыш. Не в этом дело. Ты, кстати, многого не учел.

– Что не учел?
– встревоженно спросил мальчик. Он даже забыл обидеться на "малыша".

– Небо - штука сложная. Видишь ли, положение звезд меняется и в зависимости от времени года, а не только от времени суток. И соотношения у тебя не очень точны. Да и запомнишь ли ты с точностью, где должна быть в небе Полярная звезда?.. Мало знать карту, надо знать небо.

– Значит, все зря...
– упавшим голосом сказал мальчик.
– Зачем вы тогда...

– Не зря, - ответил незнакомец.
– Ты молодец все-таки. И ошибки твои для меня не беда... К тому же там все

равно не будет Полярной звезды.

– Где это "там"?
– удивленно произнес мальчик.

И человек сказал:

– В Антарктиде.

...Мальчик молчал. Это ведь не просто - сказать что-нибудь, когда встретишь т а к о г о человека. Уплывающего в Антарктиду. На другой край земли. Где другие звезды. Где Южный крест. И люди не могут увидеть полярную звезду.

– Вы... не смеетесь?
– прошептал мальчик.

– Нет, - сказал человек, уплывающий в Антарктиду.
– Конечно, может быть, это смешно: везти с собой дырявый зонт. Но там... понимаешь. это будет приятно - вдруг развернуть его и увидеть наши северные созвездия. Честное слово. Они все-таки очень похожи на настоящие.

– У тебя точная рука, - заметила девушка.

Мальчик не сразу решился спросить о главном.

– Вы только не сердитесь, - попросил он.
– Ладно? Знаете что... Вы можете сказать вашу фамилию?

– Допрос с пристрастием, - чуточку улыбнулся мужчина.
– Ну что ж...

И ответил.

– Ой...
– прошептал мальчик. И, конечно, в этом "ой" не было теперь ни насмешки, ни обиды. Было только удивление и растерянная улыбка. Мальчик помнил эту фамилию.

Нет, он не знал точно, где и когда ее слышал. И все-таки помнил. В памяти мальчика имя этого человека сливалось с тем, что он очень любил: с книгами о дальних архипелагах, с непонятными и звучными названиями морских ветров, с загадками звезд и Земли. Оно, как слово из полузабытой, но хорошей песни, заставило вспомнить многое. Ведь можно вспомнить и ярко представить даже то, что никогда не видел. Можно, если только очень хочешь, увидеть: серебристые эскадрильи летучих рыб над пологими волнами экватора; туманные ущелья фиордов, где эхо многократно повторяет беспокойные выкрики сирен; и мерцающий сумрак глубин, прорезанный широким лучом батисферы; и заиндевелый такелаж ледоколов и теплоходов, идущих к той земле, где ледяные утесы медленно отделяются от берега и с нарастающим грохотом сползают в зеленый океан...

– Я понимаю... Вы капитан, - тихонько сказал мальчик. Он не хотел говорить громко, словно боялся расплескать радость этой удивительной и немного таинственной встречи.
– Вы капитан...

– Ну что ж, - спокойно ответил незнакомец.
– Да, пожалуй. В своем деле капитан.

– Вы видели пингвинов?
– спросил мальчик и тут же отчаянно смутился: это был совершенно детский вопрос, достойный не шестиклассника, а малыша, которому он рисовал сказочные звезды.

Капитан улыбнулся.

– Я передам им от тебя привет. Они будут довольны. Или вот что: лучше я привезу тебе пару пингвинят. Идет?

Мальчик не обиделся на шутку. Он представил двух смешных пингвиньих детенышей, важно ковыляющих на красных лапах и засмеялся. Засмеялся и Капитан. И девушка...

За квартал от остановки, у темного поворота, забренчал, засветился окнами и рассыпал зеленые обрывки пламени трамвай. Тот самый, пятнадцатый, с зеленым и красным огоньками. Его и ждал Капитан.

"Еще минута, - подумал мальчик.
– Ну, может быть, две, если трамвай задержится у светофора".