Рассказы
Шрифт:
Но я чувствовал, что просто-напросто обязан выяснить, чем он всё-таки занимается и чего он от меня хочет. В один из дней я поднял глаза от газеты и обратил внимание на тёмный силуэт, так похожий на тень, замерший по ту сторону мутного полупрозрачного стекла, из которого изготовлена входная дверь. Представьте себе моё недоумение, когда я вышел в коридор и приметил закрывающуюся дверь напротив. Я подошёл к ней, намереваясь постучать и поинтересоваться причиной столь странного несостоявшегося визита, но узрел через матовое дверное стекло безликую
На другой день произошло то же самое. И на следующий. Тогда я отказался покидать рабочее место. Я не буду гоняться за тенью, играющей в прятки. Вскоре я обнаружил, что если не подходить к двери, то тень продолжит маячить за моим стеклом до пяти вечера.
Однажды я увидел сразу две тени. Это моментально подбросило меня на ноги. Когда же я рывком распахнул дверь, то воззрился на двух технических работников, которых послали соскрести слова «ПО ВЫДАЧЕ РАЗРЕШЕНИЙ НА РЫБНУЮ ЛОВЛЮ» с надписи «БЮРО ПО ВЫДАЧЕ РАЗРЕШЕНИЙ НА РЫБНУЮ ЛОВЛЮ». Я спросил их про новое название, но они ответили, что на сей счёт не имеют никаких инструкций. «Типично», — расстроился я; мне об этом тоже не сказали.
Конечно, после ухода технических работников одинокая тень вернулась на свой наблюдательный пост.
Утром очередного дня я пришёл пораньше. Приблизившись к двери соседнего офиса, я убедился, что свет погашен, а какой-либо информационный текст поныне отсутствует. Под словом «БЮРО» виднелись лишь мелкие фрагменты когда-то счищенных букв.
Я не склонен к проявлению эмоций. Но в тот день я, попросту говоря, вышел из себя. Завидев знакомый силуэт за стеклом, я буквально взорвался. Я во весь голос приказал отойти от двери, однако он вовсе не собирался оставлять меня в покое. Спустя три часа я заплакал. Я умолял. А он даже не пошевелился.
Затем я застонал в голос. Я выкрикивал непристойности. Но он, как и прежде, не желал убираться восвояси.
Возможно, моя жена права; я не очень решителен и не люблю гнать волну. Но прошло столько дней, а он всегда там.
Наконец-то мне посчастливилось добыть ключ от пустующего смежного кабинета. Ключ подходит не только к межкомнатной двери, соединяющей два офиса, но и к коридорной двери. Я тайком перейду из одной комнаты в другую и поймаю этого сумасшедшего с поличным.
И вот я сижу за своим столом, притворяясь, что читаю газету. Он не двигается пару часов кряду и лишь изредка вглядывается в матовое стекло, поднося обе руки к глазам, имитируя бинокль.
Я осторожно снимаю пиджак и пристраиваю его на спинку стула. Стратегически верно расположенный цветочный горшок, припасённый заранее, должен создавать видимость моей головы. Я на четвереньках добираюсь до двери свободного офиса, приоткрываю её как можно тише и проскальзываю внутрь.
Вся мебель в паутине. Картонные папки разбросаны по полу, а пожелтевшие от времени деловые бумаги покрыты пятнами плесени. Костлявые объедки, оставленные кем-то на тарелке,
Необъяснимо, но я беспокоюсь о забытом на моём столе списке обязательных к покупке продуктов, который всучила жена. Может вернуться за ним? Зачем? Я ужасно тревожусь за список, лежащий без присмотра, но отвлекаться нельзя. Необходимо двигаться вперёд. Я перешагиваю через пыльную кипу газет, сваленную возле длинного стола для совещаний, и подкрадываюсь к двери, ведущей в коридор.
Одним стремительным прыжком я выскакиваю в дверной проём, чтобы неожиданным появлением и недобрым словцом оглоушить этого любителя подглядывать.
Коридор пуст.
Навалившаяся некстати усталость внезапно сменяется мстительной яростью. Я медленно и решительно иду к соседнему офису. Я останавливаюсь перед прикрытой дверью и жду.
Я вижу призрачный силуэт сквозь туман дверного стекла. Он восседает за столом и, по-видимому, делает вид, что почитывает какую-то газетёнку. Я подступаю ближе, складываю руки так, будто держу воображаемый бинокль. Я прижимаюсь к стеклу под одиноким словом «БЮРО», выведенным большими чёрными буквами.
Он приказывает отойти от двери. Он плачет. Он умоляет. Он выкрикивает непристойности.
Я дежурю под дверью неприятельского офиса вот уже несколько дней подряд.
Перевод: Борис Савицкий
Раздача
«Будь хорошей девочкой…»
Steve Rasnic Tem, "The Giveaway", 1981
— Если ты немедленно не прекратишь, с тобой случится что-то по-настоящему плохое!
Шестилетняя Марша придержала вторую пригоршню грязи, предназначенной для нарядного платья семилетней Алисы Кеннеди.
— Например, что?
Алиса приняла вид крайней задумчивости.
— Например… Я могу рассказать всё твоему папочке, и он просто раздаст тебя!
— Э-э-э, — проворчала Марша. Она набирала очередную пригоршню грязи. Немного воды попало на туфли, пришлось вывернуть каждую ногу ровно настолько, чтобы вытереть их о траву. Было трудно сделать это и при этом удержаться на скользкой грязи. Затем она осторожно подошла к тому месту, где Алиса лепила куличики, и подняла обе руки.
— Прекрати это, Марша! Я тебе сказала, что я сделаю! Я расскажу, и он просто раздаст тебя!
Марша всё равно не понимала, почему Алиса не хотела измазать платье грязью; это же так приятно и прохладно, да и вообще, платье Алисы уже было грязным после целого дня лепки куличиков. А ещё её сбивала с толку раздача. Такого она ещё не слышала.
— Что значит «раздаст меня»?
— Я скажу ему, что ты очень плохо относилась ко мне, Марша, и он раздаст тебя в какую-нибудь другую семью или ещё хуже!