Рассказы
Шрифт:
Даже предприятия национализированные при большевиках или вернули хозяевам, если только они не подданные бывших врагов или заводы не имеют важного значения для государства. Остальные продали желающим. Хоть американцам, хоть своим. И вот в последнее время стало ясно, что государственный сектор экономики, очень мощный надо сказать, недостаточно эффективно управляется. Оно и раньше было видно, но сейчас ясно, что большой войны не предвидится и не требуется срочно готовиться к обороне, выпуская армады техники. Сейчас намечается тенденция уменьшения госрегулирования и частичной продажи производств, приносящих только убытки. Распродажа нас не особо волнует, но правительство еще и устанавливало цены.
— То есть, — задумчиво сказал Алексей, — ты хочешь
— Соображаешь, — поощряющее, заявил Павел. — Сегодня 70–80 % цен находятся под госконтролем. Там, — он ткнул пальцем в потолок, — изучают еще и идею о самостоятельности во внешней торговле. Мы и раньше могли продавать и покупать самостоятельно, но это было формальное разрешение. На практике оно зависело от давления, которое оказывали на предприятия разного рода правительственные агентства и учреждения. Давление это могло быть большим или меньшим, в зависимости от того, каким конкретно товаром и с какой конкретно страной ведется торговля в данном случае. Теперь могут дать полную свободу в этих вопросах.
И после сороковых годов очень закрутили гайки для внешних инвестиций. Это можно, то нельзя. В результате иностранцы перестали рваться вкладывать деньги в Россию. Раньше из-за низкого уровня цен по сравнению с общемировыми было выгодно, но жесткие ограничения и контроль не всегда хороши на практике. Национальный доход снизился, теперь хотят отыграть назад.
Вообще, кто сможет свободно определять уровень цен и свое место на рынке, получит более высокие доходы, чем тот, кто находится под контролем. Возможны большие перемены, рост цен и инфляция. В перспективе рост доходов населения. Только это настолько сложно, — он безнадежно махнул рукой. — В среднем станет лучше. Как в среднем по больнице. Один уже покойник с комнатной температурой, у другого жар в 41 градус, а в среднем стабильные 36,6.
Так что несколько лет эти реформы будут бить по карману и хорошо, чтобы потом, как предсказывают, начался общий подъем. А то ведь может произойти и неконтролируемый спуск. Слишком много факторов влияет. Так что, — он поднял очередную рюмку, — поживем, увидим.
— Чтобы не было хуже, чем сейчас! — торжественно сказал Алексей, чокаясь с братом. Кто-то из соседей обернулся на громкий голос и его тост понесся по гостям. Они одобрительно кивали и поднимали свои рюмки. Он невольно попал в цель.
Мирон сидел прямо на капоте верного "запорожца" и курил, глядя в звездное небо. Захотелось побыть одному и просто спокойно подумать. В доме нестройно пели хором про казака удалого, изрядно поддатые гости, а он слишком устал в дороге, чтобы подпевать.
Мирон в очередной раз прокручивал идею, рассматривая ее с разных сторон. Если занятия историей для него были очень проблематичны из-за негласного и гласного противодействия со стороны начальства и работников архивов, а газетная работа не приносила удовлетворения, да честно сказать и нормальных денег, то мысль о художественной книге была интересной. Что было бы если бы… Если бы победили большевики.
Тут главное было проскочить на грани исторической реальности и фантазии, не вызывающей мгновенного отторжения у большинства будущих читателей. Историческая часть у него особых сомнений не вызывала. По части документов времен гражданской войны он был изрядно подкован и атмосферу тех событий прекрасно представлял, но вот дальнейшие события…
Одинаковые цели, непременно тянут за собой и схожие методы. Так что первые действия новой власти особой загадки собой не представляли. Проблема в том, что каждое действие вызывает реакцию и естественные ответные действия. С какого-то момента история начинает расходиться и чем дальше, тем больше. А хотелось создать непротиворечивую картину. Понятное дело, у каждого свое представление о мотивах и результате действий даже очень известных деятелей, но оценить информированность и предвзятость даже реального персонажа,
Идем по порядку. Красные провозгласили диктатуру пролетариата. Про пролетариат — это бред, на потребу пропаганды, а вот диктатура была. Даже победив, они бы не стали ее отменять, требовалась жесткая рука для наведения порядка. В этом отличия минимальны. Одна большая партия и несколько мелких в современной России. Элементарно достигается высоким электоральным барьером на выборах. Если судить по поведению большевиков в 1918 г. должна была вообще остаться одна, но внутри нее возможны столкновения интересов и оппозиция руководству. Тот же круг, другим профилем. Немного болтологии допускается, но руководство прочно в одних руках. Диктатура единственный способ правления, при котором можно проводить абсолютно не популярные реформы, не опасаясь реакции собственного населения. При этом очень возможно, что для государства они полезны, но люди-то хотят не счастья для детей (это тоже, но и дети живут сегодня и их кормить надо прямо сейчас), а пользы для себя. Если не мгновенной, то хотя бы понятной и видимой. На одном энтузиазме можно прожить несколько лет, потом быт задавит.
Ну что еще… Во внутренней политике окончательное уничтожение врагов, с записью в анкете бывший. Это напрашивается и опять же имеет четкую параллель с реальной деятельностью Верховного правителя. Бывший помещик, бывший дворянин, бывший владелец заводов и пароходов. Как не неприятно это себе представлять бывший казак. Большевики должны были опираться на бедноту и национальные кадры. Доверять воевавшим против них они не могли. Тем более документы про расказачивание сегодня широко известны. Кисло было бы бывшему военному сословию. Очень кисло. Землю бы отбирали в пользу пришельцев, а возможно и выселяли бы целыми станицами, изъяв мужиков. Тут можно неплохо развернуться в описании разных ужасов и расстрелов, но как-то не тянет идти по стопам Шолохова с его Тихим Доном.
Индустриализация просто необходима, как и в реале. Никуда не денешься, если захотят удержаться, надо создавать собственную развитую промышленность. За чей счет — это интересный вопрос, но кризис никто не отменял. Чуть-чуть нажать налогами и пойдут на стройки. В реале это было хорошо видно. Не прошло и десяти лет после раздела земли, а кто-то опять без порток, а кто-то богатей. И ведь классического кулака-мироеда извели еще в гражданскую. Ничего не поделаешь, полного равноправия в обществе не бывает. Есть более умные и хитрые, а есть просто те, кому повезло. Или не повезло. Так что заводы нужны. Большая программа по строительству военных была принята еще в 1916 г., но из-за революции заглохла. Потом местами пришлось начинать с восстановления. Что бы там про большевиков не говорили, не глупее прочих были. Жестокие — да. Но не глупые.
Тем более что большевики отказались платить по долгам, вышли из коалиции, сепаратно заключив мир. В международном отношении они должны оказаться в изоляции, — Мирон усмехнулся, — идея пролетарской революции не найдет понимания в других странах. В этом смысле Колчак поступил гораздо разумнее. Лозунги: "Наша страна обижена несправедливыми результатами Версаля. Мы проливали кровь за общие интересы, а они искали исключительно выгоду. Давайте сплотимся и встанем единой стеной против предателей, одобривших расчленение Великой России. У нас особый путь" пролились бальзамом на сердца жителей страны. Каждый видел в них свое содержание. Да и звучит гораздо лучше, чем абстрактная дружба с неведомым пролетарием, который еще пару лет назад в тебя стрелял из противоположного окопа.