Расслабься, крошка!
Шрифт:
Информировать девушку, что пробы у режиссера Альмухамедова, которого Антон панибратски назвал Тимуром, прошли не блестяще, он не стал. В конце концов, пробы еще никого ни к чему не обязывают. А сняться у Альмухамедова мечтали даже звезды Голливуда, не только наши. Так что предложение прийти к нему хотя бы на пробы заметно повышало статус Антона в его собственных глазах. Журналистка же вообще должна была упасть в обморок от восторга.
Она почему-то в обморок не упала и вроде бы даже не прониклась. Вместо этого девица ехидно поинтересовалась:
— Насколько мне известно, Альмухамедов
Официант шел так медленно, что Антону захотелось встать и дать ему пинка под тощий зад. Получив свой мохито, Антон жадно отпил половину и лишь потом с деланым равнодушием спросил:
— А я должен относиться к этому как-то по-особенному?
— Ну как же, — усмехнулась девица. — Во-первых, Черский все-таки не актер, а лишь телеведущий без особого киношного опыта. А во-вторых… Вы ведь в свое время у него девушку увели, не так ли?
Вот паршивка!
— Не уверен, что Черский уже утвержден на роль, — быстро сказал Антон, а потом, спохватившись, добавил: — То есть мне об этом ничего не известно. Режиссеры сами выбирают актеров. Если Черский так приглянулся Тимуру, это его выбор. Но, как вы верно заметили, у Егора нет киношного опыта, так что…
Речь в его устах выглядела достаточно жалко, потому Антон стушевался и мрачно уставился в окно, где с хмурого неба лил проливной дождь.
— В каких вы отношениях с Черским после того, как его девушка ушла к вам?
— Никто ни от кого не уходил, — холодно сказал Антон.
— Но как же…
— Так же. Это давняя история, выдуманная прессой. С Егором мы в прекрасных отношениях. Недавно я участвовал в его телешоу. Мы перезваниваемся и часто видимся. Так и запишите.
— С бывшей женой, актрисой Голубевой, вы тоже часто видитесь?
Это было уже перебором. Допив мохито залпом, Антон резко встал, бросил на столик пару купюр и, не попрощавшись, направился к выходу.
Хорошо, что не стал за нее платить!
Настроение, и без того не блестящее, после встречи с журналисткой испортилось окончательно. Казалось, после почти двух лет закалки должен был удержаться от раздражения, и вот… не удержался. Антон зло сощурился и с такой силой вдавил педаль газа в пол, что из-под колес полетели жидкие комья грязи.
Какое-то время Антон просто мчался по шоссе, а потом, немного придя в себя, стал размышлять, куда это он, собственно, так торопится. По всему выходило, что торопиться некуда. Можно, конечно, заехать к паре приятелей, ввинтиться в их вечные посиделки, выпить, послушать байки и самому рассказать что-нибудь залихватское, но, честно говоря, душа к этому не лежала. Многие с высунутыми языками бежали на кастинг к Альмухамедову, видели там Антона. И под водочку непременно спросят, как все прошло. И что им ответить?
Режиссер Тимур Альмухамедов пробы проводил сам и выглядел совершенно не пафосно по сравнению с лоснящимся царем всего кинематографа Михаилом Никитиным или пафосным Федором Бурдуковым, которые в своих фильмах до начинающих актеров почти не опускались. Чтобы понравиться им, недостаточно было просто хорошо играть. Требовалось упасть ниц, облобызать пятки, имея при этом в анамнезе как минимум титул заслуженного
Спать с Никитиным даже за главную роль Антону было противно, а уж за эпизод тем более. Понравиться Бурдукову вовсе не было шансов. Чем брать режиссера из Казахстана, успевшего прославиться кассовыми фильмами на родине и за рубежом, Антон не знал, оттого и трусил, как дебютант.
По сравнению с элитой отечественного кинематографа Альмухамедов выглядел достаточно скромно: в старых джинсах, растянутом свитерке и кедах. Антону даже померещилась дырка на локте. Он долго щурился, но с сожалением констатировал: показалось!
В павильоне было прохладно, как и во многих других мосфильмовских помещениях. Почти все актеры об этом прекрасно знали, называли их казематами и моргом и одеваться на пробы старались потеплее. Персонал вечно чихал и беспрестанно вытирал сопливые носы платками. Из коридоров несло сквозняками, а осенью сырость была такая, что не спасали ни обогреватели, ни палящие прожектора, иной раз нагревавшие воздух до пятидесяти градусов.
— Вы вот отсюда почитайте, — сказал Тимур, сунув Антону сценарий. — Роль такая: вы — инженер, часто в командировках, в самолете знакомитесь с мужчиной и начинаете подозревать его в адюльтере с вашей супругой… Сейчас мы вам подберем кого-нибудь в пару… Егор! Егор! Иди сюда!
Увидев приближающегося Черского, Антон стиснул зубы. Вот уж кого он не хотел бы видеть в напарниках…
С Егором его действительно связывала давняя история, в которой Антон себя повел самым некрасивым образом. И тогда и сейчас он не чувствовал себя виноватым, но встречаться с Черским на телевизионных проектах ему было неприятно. Это были мимолетные встречи, длившиеся максимум один съемочный день, когда под светом прожекторов было некогда сосредотачиваться на взаимной нелюбви, разъедающей душу щелочью. Сейчас же, в случае удачи, Антону с Егором пришлось бы сниматься как минимум несколько месяцев, а Черский не из тех, кто прощает и забывает. Антон сглотнул и уставился на него: забыл или нет?
Судя по отвалившейся челюсти Егора, встречи тот явно не ожидал, а потом в его темных глазах мелькнуло нечто, позволившее понять — не забыл и тем более не простил.
— Знакомьтесь, — любезно предложил Тимур. — Или вы уже?
— Уже, — кивнул Егор и даже руку протянул. Антон вяло пожал ее, наблюдая за проскользнувшей на губах некогда близкого друга гадючьей улыбочкой.
— Ну и славно, — кивнул Тимур. — Давайте тогда, как планировали… Егор, ты за себя, а Антон попробует за твоего товарища по несчастью.