Расстрел в песочнице. Сборник рассказов
Шрифт:
Я не мог не прислушаться к словам Максима Сергеевича. Люди его уважают. Не за импозантный вид. И не за полезные советы – такие каждый из нас готов раздавать бесплатно налево и направо.
Нет, Максим Сергеевич уважаем и, можно сказать, знаменит своими добрыми делами. Юрист в отставке,
В самом деле, разве смогут постоять за себя юридически (а то и просто) безграмотные старичок или старушка? А Максим Сергеевич выиграл для таких бедолаг множество запутаннейших тяжб – благодаря своим знаниям, изворотливости и любви к обездоленным. К его мнению прислушиваются и в ЖЭУ, и в домовом комитете. Ценят в нем люди мудрость суждений, незаурядный жизненный опыт.
Но об этом надо бы отдельную книжку написать. А меня Максим Сергеевич тронул более всего вот таким искренним рассказом о далеком прошлом.
Если не мое
Недавно разговорились с ним на остановке в ожидании автобуса. Тема беседы – обычная для наших дней – дороговизна жизни.
И не я его, а он меня спросил:
– Как вы относитесь к введению свободных цен?
– Как и все, – осторожно ответил я, предвидя острую критику реформы.
Соседа явно не устроил такой ответ:
– Но ведь одни – ругаются, а другие – радуются. А вы?
– Чему ж тут радоваться? Но деваться некуда!
– Деваться, действительно, некуда, – подхватил собеседник. – Раньше колхозник сдавал свою
– Главная беда в том, – сообщаю почерпнутое в газетах, – что земля общая и хозяйство общее, а, следовательно, ничьи!
– Это вы мне говорите? – усмехнулся собеседник. – Да я сам участвовал в коллективизации! И могу сравнивать: как было до нее, и что стало после.
Оказывается, в 1934 году Максим Сергеевич был назначен бригадиром в одном из только что созданных колхозов нашей области.
– Начинал я вроде бы правильно, несмотря на молодость. Поставил звеньевыми крестьянок старательных, на работу жадных. Про таких говорят: ветку в землю воткнет, и она у нее зацветет.
И что же вы думаете? Хуже вредителей оказались эти бабы! Дал я задание звеньям: посеять семенной лук. Закончился сев подозрительно рано. Пошел проверять – не посеяли они, а побросали кое-как. Я рассердился страшно. «А свое, – кричу, – вы бы так посеяли?» – «Так– то, – отвечают, – свое!»
Заставил их пересеивать. А тут и обеда подошло время. Одна из звеньевых распрягла лошадь да верхом – домой. Лошадь сдала конюху на колхозной конюшне. И не спросил он, кормили ее или нет. Я попытался это выяснить – конюх лишь плечами пожал.
С болью в сердце наблюдал я, как прямо на глазах утрачивали люди присущие крестьянам бережливость, добросовестность, трудолюбие. Все надеялся: может, притрутся, притерпятся и начнут работать по– крестьянски. Нет, так и не привыкли. А только все хуже и хуже.
Конец ознакомительного фрагмента.