Рассвет Четвёртый. Часть 1

АртЛайн Дракониан

Я какое-то время ещё посидел с Марком и Дереком, но их тягостное молчание и бормотание новостного монитора мне окончательно опротивело, и я тихо вышел, прикрыв за собой дверь.

На лестнице было совсем тихо и темно. Я посмотрел наверх в щель между пролётами, но ничего не увидел и не услышал – как будто верхние этажи вымерли. Ощутимо воняло куревом, и чем выше я поднимался, тем сильнее.

На третьем этаже я увидел тёмный силуэт в ореоле сигаретного дыма.

Дракон сидел на ступеньках лестницы, держа на коленях свёрнутый плащ, и задумчиво

потягивал сигарету. На моей памяти он курил не то, чтобы часто, но наплывами. Иногда он брал одну сигарету за другой, словно не мог остановиться, а порой не притрагивался к ним по несколько дней. И сейчас, похоже, был как раз первый случай: слева от него на ступеньке аккуратным рядком лежали три окурка и четыре сломанные спички.

Нерешительно постояв на лестничном пролёте, я набрался духу, поднялся на несколько ступеней и присел справа от Дракона. Мне было отчётливо видно его изуродованную щеку с застывшим уголком рта, и я невольно представил Антэра с такой же рваной маской на лице.

Тёмный волчек никак не отреагировал на моё присутствие, он неспешно затянулся и выдохнул носом, пустив вниз струю горьковатого дыма. Я разогнал тающие дымные ленты рукой и осторожно начал:

– Мне...
– Голос мой охрип и сломался, и мне пришлось прокашляться. – Мне даже как-то спрашивать неловко.

Дракон молчал, то ли ожидая продолжения, то ли не желая отвечать.

– Антэр там... Э-э... Как он?

Тёмный волчек зябко передёрнул плечами. Я погрустнел и обхватил руками колено.

– Когда же метель закончится...
– сделал я ещё одну попытку хоть как-то завязать никак не клеившийся разговор. – Хотя, может, это и хорошо, что она не кончается, вдруг Доспехи за эту ночь околеют от холода.

Мой молчаливый собеседник как-то особенно глубоко затянулся и глухо закашлялся в кулак.

– Мессейр, курить вредно, - пожал я плечами.

Прокашлявшись, Дракон соизволил повернуть ко мне голову:

– Тебе больше поговорить не с кем?

– Э-э, нет... То есть да.

Бурый волчек покачал головой, потушил остатки сигареты о ступеньку, аккуратно положил рядом с предыдущими окурками и потянулся в карман штанов за следующей.

Странная причуда, подумал я, наблюдая, как Дракон зажёг сигарету и сломал потушенную спичку пополам.

– Зачем их ломать?
– недоумённо поднял я уши.

– Что? – выдохнул он дым в сторону.

– Зачем ломать спички?

– Почему тебя это интересует?

– Это странно, мессейр. Не нужно ведь.

Дракон задумчиво посмотрел на склад спичек и окурков.

– Привычка.

– И курить в больших количествах – тоже привычка?

– М-м... Нет. Не всегда. Иногда. Изредка.

Когда тёмный волчек говорил, правая часть его лица почти не двигалась. В лучшем случае, я видел, как подрагивает нижняя губа, которую шрам не коснулся.

– Наверное, было очень больно? Ну, ваш шрам на лице. – Я провёл рукой по своей правой щеке, показывая.

– Зачем ты хочешь это знать? – негромко спросил Дракон, вынимая сигарету

изо рта.

Я осёкся и сник.

– Я задаю много вопросов, мессейр?

– Да.

– Извините...

Дракон помолчал, но всё же сказал, рассматривая сигарету:

– Курить я стал очень давно. Не очень хорошо помню, почему. Но помню, что, когда первый раз пробовал зажечь спичку, я её сломал. И вторую тоже. Не получалось сделать правильно. И потом много раз я ломал их уже сгоревшими. Вошло в привычку затем. Чтобы не отвлекаться на каждую оставшуюся целой спичку.

Я фыркнул, и Дракон спокойно продолжил:

– По поводу шрама на лице. Наверное, всё же было больно. Я не помню. Эту сторону лица почти не чувствую. Больше неудобств, чем боли – сложно выражать мимику.

– Мессейр, честно говоря, она и так у вас не сильно богатая.

– Хм...

Мы услышали, как затворилась дверь на пятом этаже, и кто-то стал спускаться по лестнице вниз. Шаги были отрывистые и слишком шаркающие для волчека; это шёл Кларист.

Когда он дошёл до нас, Дракон резко встал, забыв, что на коленях у него лежал плащ – тот распластался по ступеням тёмной кляксой. Я тоже вскочил и спустился пониже, чтобы не мешать.

Быстро подняв «кляксу», тёмный волчек повернулся к ситреку и вопросительно взглянул на него.

Кларист помолчал, внимательно глядя в чёрные очки высокого волчека, затем, косясь на меня, вздохнул и что-то сбивчиво ему начал ему говорить на непонятном языке, не похожем на чириканье ситреков.

Дракон ничего не ответил, сделал глубокую затяжку и выдохнул струю дыма вниз.

Я недоумённо переводил взгляд с ситрека на волчека, но благоразумно не вмешивался.

Маленький врач покачал головой и снова заговорил, глядя на Дракона. Высокий волчек кашлянул и произнёс на том же языке – певуче и чётко.

– Кадран, - повернулся он ко мне. – Ни шагу из дома.

– Я Квадра, - резковато поправил я. – И почему я должен оставаться дома?

Дракон не соизволил ответить, он повернулся и ушёл вниз по лестнице, оставив нас с Кларистом вдвоём.

– О чём вы говорили, Кларист?

Кларист поступил точно так же, как Дракон, то бишь, ушёл и оставил меня с минимумом информации.

Я спустился вниз следом за тёмным волчеком, но, услышав приглушённый разговор, замер на лестнице. В коридоре говорили Дракон и Расто, тихо, чтобы не было слышно в общей комнате, где до сих пор бурчал новостной монитор.

– … опасно, – звучал монотонный голос киборга.

– Чем быстрее я это выясню, тем лучше.

– Вам нельзя ходить в одиночку. Не сейчас, когда вы…

– Я в норме.

– Вы не в норме. Я против.

– Справлюсь, Расто. Твоя защита нужнее здесь. Если Антэр не выживет, из опытных бойцов вас с Марком останется только двое. Все ли отозвались?

– Я кинул проверку всем, мессейр, кроме Маты. Её коммуникатор не отвечает, но сигнала тревоги не поступало. Если она так и не выйдет на связь, что следует предпринять?