Рассвет для Сумрака
Шрифт:
Глава 3
Света
Меня оглушают картинки из прошлого, которые мелькают перед мысленным взором, заставляя сердце сжиматься от невыносимой боли.
Его появление действует на моё сознание триггером.
Вся защита, которую я с таким трудом выстраивала вокруг себя всё это время, крошится и превращается в ничто. Внутренне распадаюсь по кусочкам, охваченная болезненным водоворотом воспоминаний.
Неосознанно сравниваю этого человека
Он изменился. Черты стали жестче. Суровее.
Сглатываю сухой ком в горле и начинаю медленно пятиться назад.
В душе апокалипсис. Страх, смешанный с тоской, по этому мужчине. Боль его предательства, разочарование и понимание того, что моей размеренной жизни пришёл конец. Скорее всего, моей жизни в принципе пришёл конец.
Романов убьёт меня. Накажет за то, что я сбежала. За то, что бросила его.
Но мне нельзя умирать! Эта мысль простреливает мозг, напоминая о том, что у меня есть ради чего жить. Есть ради чего бороться!
Мгновенно прихожу в себя и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вылетаю из кабинета.
В ушах шумит. Всё существо пропитывается лишь одной целью. Сбежать. Укрыться.
Снова исчезнуть.
Один раз получилось, получится и в этот. Я верю. Свято верю в это, пока успеваю сделать несколько быстрых шагов по коридору, перед тем, как меня грубо хватают за локоть и припечатываю к стене.
Трясусь. Из горла рвутся звуки, похожие на рыдания.
Начинаю остервенело вырываться, но Романов такой сильный. Мне кажется, что с последней нашей встречи он стал ещё здоровее.
Без особого труда вжимает меня в стену всем своим мощным телом и фиксирует мои руки вдоль туловища, лишая возможности шевелиться.
Его запах. Его чертов запах проникает в легкие. Заполняет собой, разрушая изнутри острой болью. Воспоминания бьют наотмашь, доводя до исступления.
Вскидываю голову, и наши взгляды скрещиваются. Мой обезумевший и его – наполненный темнотой.
В груди всё клокочет. Я хочу закричать. Ударить его. Послать к черту! Но вместо этого замираю, ощущая, как между нашими телами пробегают электрические разряды.
Это выбивает из меня всю спесь. Парализует.
Прижатая к стене, смотрю в безразличные серебристые глаза, отливающие металлом и обещающие скорую расправу.
– Лилиан, – издевательски усмехается. – Это имя тебе совсем не подходит.
Он говорит на русском. На нашем родном языке.
А я молчу. Не хочу разговаривать с ним. Не хочу устанавливать связь между нами.
Продолжает смотреть на меня сверху вниз, не скрывая удовольствия от своего превосходства.
– Глупая маленькая девочка, – тянет скучающим тоном. – Думала, я поверю в твою смерть?
Его рука тянется к моему лицу, и обманчиво нежное касание пальцев обжигает кожу щеки.
– Не смей меня трогать, – шиплю, дергая головой и прерывая контакт.
У
Я боюсь этого человека. Он очень хорошо умеет скрывать свою тёмную сущность.
Мне ли этого не знать…
Выдохнув, с силой рвусь из его рук, но железная хватка на горле прерывает мои трепыхания.
Застываю, внутренне холодея от ужаса.
– Я долго искал тебя, – горячее дыхание опаляет ухо, голос выдаёт возбуждение. – А теперь хочу получить то, что может принадлежать только мне.
Чувствуя его широкую ладонь на горле и слушая слова, которые пробирают до костей, обречённо всхлипываю, прикрывая веки.
В голове разворачивается картина ближайшего будущего, и меня начинает лихорадить ещё сильнее.
Из-под ресниц скатываются слёзы, которые я не в силах удержать. Они капают на его руку, и Романов резко её отдергивает, отходя на расстояние шага.
– Кого ты пытаешься разжалобить? – презрительно цедит, кривясь.
Я же продолжаю прижиматься к стене, беспомощно озираясь по сторонам.
Коридор пуст.
Куда все, черт возьми, подевались?
Мозг начинает лихорадочно соображать, но не выдаёт ни одной здравой мысли.
Быть может, если я закричу, то кто-нибудь придёт ко мне на выручку?
Напрягаю голосовые связки, открываю рот и понимаю, что не могу выдавить ни звука.
Наверняка, со стороны это выглядит жалко.
Да, я жалкая. Слабая и никчёмная.
Против этого человека я никто. Ничто.
У меня нет влиятельного покровителя, который защитил бы меня. Нет денег, чтобы заплатить за свою безопасность.
И всё, что мне остаётся, это беззвучно плакать, ненавидя своё бессилие.
– Пойдёшь со мной, – в голосе металл и холод.
Качаю головой, и моя истерика усиливается во сто крат, когда Романов хватает меня за локоть, отрывая от стены.
– Нет! – опомнившись, начинаю сопротивляться. – Пусти!
Внезапно внутри пробуждается дикий протест. Появляются силы, и я начинаю остервенело вырываться.
Мои трепыхания не приносят никакого результата. Понимаю это, когда он без труда подтаскивает меня к лифту и закидывает в кабину. Затем нажимает на кнопку цокольного этажа и, как только двери закрываются, отпускает мой локоть, отворачиваясь.
Зразу же забиваюсь в дальний угол. Дышу тяжело. Будто пробежала кросс.
Мне во чтобы то ни стало нужно сбежать!
Твержу себе это на повторе, пока лифт несёт нас вниз.
В голове выстреливает вопрос: какой именно информацией владеет Романов на счёт меня?
Сжимаю кулаки, догадываясь, что знает он достаточно. И этой мыслью меня буквально прибивает к полу.
Слёзы снова наворачиваются на глаза, и я сдерживаю отчаянный стон.
В это время лифт останавливается. Перед глазами появляется подземная парковка.