Рассвет Ив
Шрифт:
Пожав плечами, он вытащил из кучи комок риса и сунул его в рот.
— Хочешь знать, что я думаю?
Он сверкнул клыкастой улыбкой, которая намекала на то, что его мысли не имеют никакого отношения к разговору.
Я прищурилась.
— Если это связано с запахом моей девственности или цветом волос на моей киске, держи это при себе.
— Для девственницы у тебя восхитительно грязный рот.
— Да, ну… — я подхватила кусочек риса. — Меня вырастили трое мужчин.
— Один из твоих отцов — католический священник.
— Рорк? — я подавилась крахмалистой пищей. — Если бы
— И все же ты не отдалась ни одному из своих солдат.
— Нет.
Я фантазировала. Ох, черт, еще как. Я годами спала рядом с мужчинами, наблюдала, как они купаются в реках и тренируются полуголые и мокрые от пота. Это была пытка для моих гормонов, но не существовало ни одного живого человеческого мужчины, который бы прикоснулся ко мне и рискнул навлечь на себя гнев моих отцов.
Я уставилась на мягкие губы Салема. Скольких женщин он целовал? Трахал? Сколько сердец он разбил? Каким бы опасно привлекательным он ни был, держу пари, что он знал женские формы с опытной интимностью.
На первый взгляд он не был похож на грубых варваров, сражавшихся на моей стороне. Его гладко выбритый подбородок, аристократические черты лица и аккуратно подстриженные волосы вызывали в памяти образы цивилизованного супружества, в котором он ухаживал и уговаривал с изысканным терпением. Но его лощеный вид был обманчив. Грубая манера, с которой он говорил со мной, едва сдерживаемый голод в его глазах и непримиримая жестокость в его позе — все это обещало жесткий, безжалостный трах. Он пригвоздит меня к месту неумолимой хваткой, вопьется зубами в мою плоть и вонзится с бесславной самоотверженностью.
Мои внутренние мышцы напряглись, а соски затвердели под банданой. Здесь, взаперти в комнате с самым великолепным мужчиной, которого я когда-либо видела, у меня не было угроз моих отцов, чтобы защитить меня. У него не было отвлечений в виде миссий Сопротивления и сражений. Впервые в жизни я была праздной, безоружной и слишком остро ощущала грызущий меня сексуальный голод.
Когда это осознание пришло, я заняла свои дрожащие руки едой, разделяя кучки пополам.
— Что ты хотел сказать? — я обвела взглядом комнату, куда угодно, только не смотреть на мужчину, от которого текли слюнки. — У тебя есть теория, почему нас схватили?
— Думаю, наш похититель знает, что мы оба разные.
Моя репутация пророчества опережала меня, но…
— Откуда ему было знать, что ты не такой, как все?
— Я уже несколько лет живу в Канаде, — он прожевал кусочек рыбы и проглотил. — Может быть, он наблюдал за мной. У меня зубы и скорость гибрида, но я могу контролировать голод, — его хрустальные глаза нашли мои. — Я думаю, он запер нас вместе, чтобы посмотреть, что будет дальше.
— Секс, — мой голос был таким же дерзким, как огонь, пылающий на моем лице.
— Да. Секс, — жаждущее звучание этого слова на его языке вызвало теплую влагу между моих ног.
Если бы я была
Если это так, то ему повезло. И это очень удобно.
— Ты живешь в Канаде? — я прищурилась.
— Недалеко от южной границы Альберты.
— Это очень далекая прогулка, — примерно в полторы тысячи миль отсюда. — Что ты делал в этой глуши Юкона?
Он положил руку на согнутое колено и наклонился вперед, его взгляд был хищным.
— Я кое-кого выслеживал.
Лед скользнул по моей спине. Мне не нужно было спрашивать. От ответа уголки его губ поползли вверх.
— Меня, — я стиснула зубы.
— Тебя.
Глава 6
Я не была экспертом в преследованиях, но за годы я всадила стрелы в нескольких жутких типов — и гибридов, и людей. Насущный вопрос заключался не в том, откуда Салем знал, кто я, и даже не в том, почему он следил за мной. Хотя последнее мне было до ужаса интересно.
Заставив себя остаться сидеть на полу, я посмотрела ему прямо в глаза.
— Как ты узнал, где меня искать?
Не то чтобы я рекламировала свое расписание поездок. Я разрабатывала стратегии миссий в мрачной тишине заброшенных зданий, временных лагерей или в редких случаях на домашней базе, в плотине Гувера. На этих собраниях присутствовали только мои отцы или самые верные солдаты Сопротивления.
— Вы пересекли мою территорию около месяца назад, — Салем наблюдал за мной с расстояния нескольких дюймов, и его глаза горели неестественным внутренним светом, который кружил в его радужках, как расплавленное стекло, зловеще гипнотизируя…
Я моргнула, разрушая чары.
— У тебя есть территория? Кто ты такой, черт возьми?
— Я — никто, — он откинулся на спинку стула и принялся ковыряться в убывающей куче мяса, жуя и глотая, словно пытаясь растянуть свой проклятый ответ. — Я нашел себе место. Оно отдаленное. Укреплено против незваных гостей. Достаточно большое, чтобы поделиться с друзьями, которые заботятся обо мне, как и я о них.
— А что это за друзья? Люди? Гибриды?
— Гибриды.
— Как? — я встала и натянула то, что осталось от моих штанов с одной штаниной. — Ты не можешь дружить с гибридами.
— Могу, — он прислонился к стене с довольным выражением лица. — Когда они не могут оплодотворить или обратить тебя, они действительно очень дружелюбны.
Его нельзя было превратить в гибрида. Последствия этого были ошеломляющими. Мои отцы и я не могли быть обращены, потому что мы несли иммунитет моей матери. На протяжении многих лет Мичио экспериментировал с нашей кровью, пытаясь разработать вакцину. Казалось, она действовала на тех немногих людей, на которых он ее испытывал, но в конце концов их тела отвергли противоядие и отключились. Никто не выжил.