Рассвет Ив

Годвин Пэм

Мы вышли на улицу, и ледяной ветер мгновенно заморозил влагу на моих щеках. Если не считать веревки на моих запястьях за спиной, Салем не удерживал меня, даже не прикасался ко мне, как бы говоря: «Давай. Попытайся сбежать».

Я осмотрела периметр и содрогнулась от количества глаз, смотрящих из темноты. Человеческие силуэты были высокими, мужественными и ощетинившимися клыками. По меньшей мере две дюжины гибридов. Но никто не двинулся, чтобы напасть на меня. Может быть, Салем имел над ними какую-то власть или влияние?

Они сидели верхом на фыркающих лошадях. Другие

стояли вокруг шести массивных грузовиков, выстроившихся в устрашающую линию перед сараем. Были ли это вообще грузовики? Здесь не было двух одинаковых машин, но все они выглядели совершенно угрожающе. Выкрашенные в черный цвет и покрытые листами брони, они были оснащены газифицированными топливными баками на задних и боковых креплениях, мрачными стальными решетками, которые могли пропахать здание, и самыми большими, самыми крутыми вездеходными шинами, которые я когда-либо видела. Чтобы произвести топливо, необходимое для перемещения такого большого веса, потребовался бы целый огромный лес. Но не виднелось никакого оружия, установленного на внешней части. Они, казалось, были обустроены для одной-единственной цели — для безопасной транспортировки.

Салем подвел меня к машине, припаркованной чуть впереди колонны. Она напоминала танк на четырех колесах. Единственные окна располагались в передней кабине. Задняя часть представляла собой автономную бронированную капсулу.

Он отпер заднюю дверь, открывая моему взгляду нечто из средневековой сказки. Толстые шелковые подушки покрывали пол. Внутренние стены были отделаны капитонированным бархатом (прим. обитый материалом таким образом, что обивка представляет собою четырёхугольники с пуговками между ними), ткани красовались насыщенными оттенками красного и черного. На встроенном столе были разложены блюда из мяса, фрукты, овощи и вино. Тусклые электрические лампочки горели на деревянных панелях ручной работы вдоль крыши.

Это был дворец на колесах. Символ величия и власти. Современная королевская карета, подходящая для темного принца с отвращением к солнцу.

Было ли это кусочком его утопии? Как можно позволить себе такую роскошь в этом мире?

Мои руки сжались в кулаки поверх веревки. Я не хотела принимать в этом никакого участия.

Аромат жареного мяса достиг моего носа, и слюна потекла по кляпу. Еда была свежеприготовленной и поданной на бл*дских серебряных блюдах. Если это предназначалось для Салема, то гибриды ждали его. Они знали, где его искать.

Все это было спланировано заранее.

Мой желудок скрутило и свело судорогой, когда я уставилась на него с таким количеством вопросов, что слезились глаза.

«Кто ты такой? Что тебе от меня нужно? Я любила тебя, но я даже не знаю тебя».

Салем смахнул грязь с моей щеки, его рука была теплой и болезненно нежной.

— Какое-то время мы не будем останавливаться. Тебе нужно пописать перед отправлением в путь?

Да, и учитывая скрученное, извращенное состояние моих внутренностей, я вполне могу обосраться. И извергнуть все на свои ботинки.

Позади послышались шаги, и я оглянулась через плечо.

Эребус

вывел аппалузу из сарая (прим. чубарая порода лошади, выведенная и популярная в США). Он и лошадь были нагружены нашими пожитками, включая мой лук и стрелы. Я вывернула связанные запястья, дрожа от желания убежать. «Нах*й все это».

Я побежала, проскакивая между автомобилями и огибая лошадей. Мои ноги горели, ботинки стучали и скользили по снегу, пока я бежала на север через открытую тундру. На север, к моим отцам. Подальше от Салема и его планов, его гибридов и его причудливой… бл*дь-я-даже-не-хочу-знать бронированной кареты.

Порывистый ветер морозил мои легкие. Мой язык ходил по кляпу, запястья обжигала колючая веревка. Я пробежала, должно быть, с четверть мили, прежде чем осмелилась оглянуться через плечо. Амбар, повозки и лошади маячили на мрачном горизонте. Никто за мной не гнался. Ни гибриды. Ни Салем. Адреналин бурлил в моей крови и подпитывал мышцы.

Я переключила свое внимание вперед и врезалась в стену из кожи и мускулов. Удар сбил меня с ног на задницу, и я моргнула, ошеломленная.

Салем стоял надо мной, расставив ноги на ширине плеч, заложив руки за спину, и выражение его лица было зловеще спокойным. Полы его черного плаща развевались, как флаг на ветру, вены на шее затмевали лунный свет.

Мой корсет ощущался как стальная лента вокруг моих ребер, пока я силилась втянуть воздух. Как, черт возьми, он подкрался ко мне? Почему он выглядит таким спокойным?

«Он знает, что ты не сможешь убежать от него, идиотка».

Как бы подчеркивая эту мысль, он повернулся ко мне спиной, отошел на несколько шагов и помочился в снег.

— Если ты не пописаешь, Доун, это будет ужасное путешествие. Мы не будем останавливаться восемь часов.

Потому что открытие задней двери убьет его.

Это не моя проблема. Я с трудом поднялась на ноги и побежала в другую сторону. Топот моих сапог эхом отдавался в ледяной темноте. Только моих сапог. Он не погнался следом? Я оглянулась на заснеженный пейзаж. Никакого Салема. Даже с его превосходящей скоростью я должна была заметить его. Если только…

Я мотнула головой вперед и резко остановилась. Слишком поздно. Я ударилась о его грудь и повалилась на спину.

Он поймал меня за руки, останавливая мое падение. Я прикусила кляп. Он что, телепортировался?

— Ты удивляешься, почему не замечаешь моих движений, — он встал передо мной на колени и потянулся к застежке на моих штанах.

Я попятилась назад, моя грудь начала вздыматься от дерзости его прикосновений.

— Иди сюда, — он щелкнул пальцами, указывая на место перед собой, и в его глазах сверкнула молния. — Я помогу тебе снять штаны, чтобы ты могла пописать. И я расскажу то, что ты хочешь знать, — он положил руки на бедра. — Я тебе все расскажу.

Как будто я могла ему поверить. Но в данный момент мне нечего терять. Угрожающий взгляд, которым он наградил меня, говорил, что если я снова побегу, то штаны с меня стащат уже по-плохому.