Рассвет Короля
Шрифт:
Он отошел в сторону, помешивая содержимое ложкой, имитируя заинтересованность едой, а потом прошмыгнул мимо орков, которые слонялись вокруг. Он был самым маленьким на поляне, и это было довольно заметно. Конечно, орки были разного размера и многие были полугоблинами, что делало их меньше среднего роста. Но даже притом, что волшебство берета смогло заставить Реджиса казаться более высоким, макушка его головы едва достигала плеч любого орка, мимо которого он проходил.
За один только этот факт скоты, издеваясь, уже толкнули его несколько раз, и он знал, что это был только
Он двинулся в противоположную от лагеря сторону, где свет от костра был слабее и сел на поваленное дерево, надеясь, что сидя привлечет меньше внимания. Затем он опустил глаза и покопался ложкой в каше; иногда он ее поднимал и притворялся, что жует и будто набил полный рот — чего он, несомненно, не собирался делать!
И главным образом, он слушал.
Слово, которое он слышал чаще всего и узнал, было — «Несм».
Вскоре он понял, что это был не охотничий отряд, вышедший за границы Много-Стрел. Не было это и бандой разбойников.
Нет, это был западный фланг армии, армии орков, идущей, чтобы опустошить город Несм.
Реджис наблюдал, ища способ ускользнуть в темноту и спастись. Когда он снова посмотрел на походный костер, то понял, что план меняется, поскольку орк подошел и сел рядом, смотря исподлобья.
Монстр пробормотал что-то, что Реджис не смог понять, и когда бедный растерянный хафлинг обернувшийся орком не ответил, орк толкнул его в плечо.
Толчок почти скинул Реджиса со ствола, и он прикусил язык настолько сильно, что почувствовал во рту теплоту крови. Орк потянулся к мелкой миске и прорычал еще одно требование.
Реджис посмотрел на кашу и уловил смысл, и тут же, покорно — и, в конечном счете, радостно — отдал злосчастное рагу.
Орк вырвал миску из его рук и сунул свое собственное, облизанное до чистоты, блюдо в руки Реджиса, а затем с остервенением набросился на добавку, чавкая и пачкая себя содержимым. Пока орк был занят, хафлинг соскользнул с противоположной стороны бревна и направился, выбирая тенистый маршрут, к рощице в поле.
Один спор вдруг заставил его остановиться, поскольку он признал язык отличный от общего оркского. Оказалось, говорил гоблин, и Реджис быстро осознал, что понимает этот язык намного лучше, чем язык орков. Несмотря на очень реальные опасения попасться и оказаться в следующей партии мерзкого рагу, Реджис подкрался к углу палатки и прислушался.
Он заметил шамана-гоблина, судя по тем изодранным и ярко окрашенным одеждам, которые он носил, наряду с ожерельем из различных зубов, перьев и маленьких костей.
— Мы не нападем, пока другие не прибудут, — настаивал гоблин.
— Крестьяне! Вне стен! — спорил его коллега орк, тоже говоря на языке гоблинов.
— Скоординированность! — кричал гоблин, грозя орку пальцем, и орк, к удивлению Реджиса, немного сжался. — Мы пойдем, когда нам скажут пойти.
— А если они увидят нас?
— Тогда мы — охотники и рады встретиться. Рады встретиться, человеческий народ. Мы не убьем ваших коров и овец. Нет, мы едим волков, и много волков возьмем как домашних животных.
Орк прорычал и сплюнул на землю, но было понятно, что гоблин обладал властью, и это было удивительно. Возможно, из-за его шаманского статуса, но в любом случае, для Реджиса стало очевидно, что эта группа была не сама по себе, и что кто-то более высокого ранга решил, что орк должен слушаться гоблина.
Хафлинг решил, что это было хорошо, хотя и не был уверен в том, почему, пока не очутился ползущим позади гоблина, когда тот пошел между множеством палаток к большому нагромождению валунов.
Под валунами скрывался вход в глубокую пещеру, уходящую под бугор, как обнаружил Реджис. Осмотревшись вокруг, хафлинг похлопал по берету еще раз и стал гоблином, а затем проскользнул в пещеру без единого звука.
Тоннель разделялся на левый и правый проход и продолжался прямо вперед в более глубокую пещеру, где горели факелы. Реджис прокрался вперед и прижался к скале, получив хороший угол обзора. Множество гоблинов ходили у небольшого бассейна с водой, неся миски столь же отвратительного тушеного мяса, в то время как другие танцевали и молились, и еще одни сидели в тенях у далекой стены, и точили свои копья.
Шум со стороны левого тоннеля заставил Реджиса застыть на месте и плотнее прижаться к камню.
Группа гоблинов вышла на перекресток позади него и направилась к выходу.
— Возьмите еду, — услышал Реджис. Кто-то со стороны прохода говорил с гоблинами и его голос звучал очень похоже на голос шамана, которого он видел снаружи. — Больше прибудет, да?
— Больше, — ответил один из отбывающих гоблинов. — Два племени, но тоннели глубоки, и они не доберутся сюда в этот день.
— «Два племени», — повторил одними губами Реджис. Он оставался на месте многого ударов сердца, а затем вернулся туда, откуда пришел и свернул в левый тоннель.
Тоннель закончился коротким понижением, и за крутым поворотом прямо перед ним оказалась овальная естественная пещера, а справа виднелся еще один проход. Он подкрался к импровизированной, плохо подогнанной двери и заглянул в щель.
Там стоял шаман-гоблин, лидер гоблинов, и возился с набором камней расставленных рядами на грубых полках вдоль одной стены, похожей на примитивные счеты. В центре комнаты из дыры в полу торчала лестница.
— «Тоннели глубоки», — тихо повторил Реджис, он сообразил, что это и было входом в Подземье и, вероятно, именно от туда гоблины ждали подкрепление.
Он прокрался к другой комнате, увидел самодельную кровать и постельные принадлежности в скатке, и, оглядываясь, стал осматривать.
Он нашел связку пергаментов, исписанных красивым почерком и хорошими чернилами, и ни один из них не мог быть написан гоблином. Листая, он увидел списки, имена и приказы.
И отметил, также, подпись автора: Тос'ун До'Урден.
Челюсть хафлинга обернувшегося гоблином отвисла. Он знал об одном дроу по имени Тос'ун, но тот дроу не был До'Урденом!