Рассвет ночи

Кемп Пол

С этим Эревису оставалось лишь согласиться.

— Мы собираемся выбраться отсюда, — сказал Джак, — найти тех слаадов и остановить Странника. Никто не знает, что еще может случиться.

— А никому и не надо знать, — пробурчал Ривен, не вынимая изо рта трубку. — Понимаешь?

Джак посмотрел на убийцу так, словно тот вдруг позеленел на глазах:

— О чем ты, черт возьми, говоришь? Табак так быстро стукнул тебе в голову? Мы должны со всем этим разобраться.

Ривен вытащил трубку, выдохнул через ноздри дым и посмотрел на Кейла. Тот со вздохом кивнул:

— Это наша битва, Джак. Личная.

Была нашей с самого начала. И только мыдолжны с ней закончить, и никто более.

У хафлинга отвисла челюсть.

— Нашабитва?! Всемогущая тьма! Это большое дело, Кейл, куда больше всех нас. Росток — это артефакт. Мы говорим о самой Пряже. Это не какая-нибудь там стычка гильдий. Нам нужна помощь. Я знаю кое-кого, они…

Эревис пристально посмотрел на друга, и Джак затих. Убийца знал, сколь значительным было дело. Но также знал, что оно было его.

— Дружище, мы можем справиться сами.

Ривен издал нечто среднее между кашлем и смехом. Хафлинг повернулся к Магадону:

— А что ты скажешь?

Проводник, пожав плечами и не переставая укладывать гигантский рюкзак, ответил:

— Один из слаадов убил Нестора, занял его место и чуть не убил вас. Для меня это дело тоже стало личным.

— Вы трое думаете неправильно, — сказал Джак и пробормотал: — Башмаки Обманщика! Пушистые Башмаки Обманщика!

Видя ужас на лице хафлинга, Кейл постарался выглядеть спокойным:

— Мы их остановим, дружище. Мы справимся сами.

— Лучше бы тебе не ошибаться, — вздохнул Джак, явно говоря искренне.

Веселость Эревиса испарилась. Ему действительно лучше оказаться правым.

Магадон встал и, нагнувшись, отрегулировал лямки.

— Мы никого не сможем остановить, если будем сидеть здесь. Давайте поднимайтесь. Надо идти.

Кейл последовал его примеру и принялся собирать свой скарб.

Хафлинг потер спину, в том самом месте, где его насквозь пронзил мечом один из слаадов, Долган, и с ворчанием вскинул собственный рюкзак.

— Мы ведь должны этим проклятым слаадам пару ударов, верно? — обратился он к Эревису.

— Ты прав, дружище, — улыбнулся Кейл.

Он видел, что хафлинг начинает свыкаться с решением.

— Знаешь, Флит, иногда ты говоришь дельные вещи, — хмыкнул Ривен.

Вытряхнув пепел из одолженной трубки, он аккуратно убрал ее в карман.

— Держи язык за зубами, зент, — ответил Джак. — И помни… это моятрубка.

* * *

Лишь спустя два дня чаща начала редеть. Когда в конце второго дня путники остановились на привал, лагерь их располагался среди бескрайних равнин; их холмы и впадины напоминали океанские волны. Высокая трава с толстыми грубыми листьями, похожими на зазубренные кинжалы, доходила Джаку до пояса. Плоское единообразие нарушали лишь случайные островки деревьев. Причем каждое дерево было столь искривленным, что казалось, оно само завязалось в тугие узлы, лишь бы оторваться от почвы. По правде говоря, хафлингу было куда уютнее в угрюмом лесу, чем на этих равнинах. Он чувствовал себя беззащитным перед хищным небом да и видел на полполета брошенного камня. Спрятаться здесь было негде.

В одной

вспотевшей ладошке он сжимал священный символ, в другой голубое огниво. А потел он, казалось, постоянно с тех пор, как путники попали в этот темный мир. Джак чувствовал себя маленьким, и чувство было совсем не связано с его ростом. Когда он размышлял о трансформации Ривена и Кейла, думал об артефакте, искал во всем происходящем коварные замыслы богов, то чувствовал, что стал свидетелем творения мифа. И это его ужасало.

Происходящее пугало хафлинга до глубины души. Раньше все его приключения проходили по одному сценарию: приключения, интересные по большому счету лишь для самого Джака. Но сейчас события переросли размер историй, рассказываемых в тавернах. Теперь Флит даже радовался, что был всего лишь простым жрецом второстепенного бога.

Он взглянул на Кейла, на его пепельную кожу, янтарные глаза, притягивавшиеся к убийце тени и подумал, что ноша, которую должны нести герои, слишком тяжела.

— Местность все еще похожа на Торил, — сообщил Магадон, возглавлявший группу.

Даже тон его голоса помог Джаку отвлечься от тягостных мыслей и расслабиться. Проводник казался крепким и спокойным, словно вековой дуб. Как будто он всегда знал, где находился и куда собирался отправиться.

«Магадон тоже был семнадцатым», — подумал Джак, вспомнив старого Сефриса.

— Если и дальше так пойдет, то мы доберемся до теневого двойника Звездного Покрова через два-три дня, — продолжил псионик.

«Это при условии, что он не будет от нас отдаляться», — подумал Флит, но в ответ лишь кивнул.

Подвижность ландшафта на Уровне Тени создавала у него ощущение, будто бы почва была корабликом, плывущим по бескрайнему невидимому морю. Мысль эта заставила Джака поежиться, и он поскорее выкинул ее из головы.

На всем протяжении пути хафлинг пытался втянуть Кейла в разговор, но друг каждый раз отделывался неприветливым ворчанием. Джак знал, что это значило: Эревис размышлял и что-то планировал.

Ривен казался вполне довольным тем, что шел в тишине, один на один со своей новоприобретенной силой в руках, которую он постоянно исследовал. Флит с тревогой думал, на что же еще способны руки Драйзека и что они уже наделали.

Чуть позже в тот же день сначала поднялся ветер, а затем пошел дождь. Хлеставшие с небес тяжелые струи черной воды ветер разбивал на свинцовые капли, бившие Джака по лицу, словно камни из пращи. Багровые молнии яростно терзали небо. Оглушающий гром сотрясал землю. Гроза была великолепной и одновременно устрашавшей, словно тот повелитель демонов, которого Кейл с Джаком когда-то победили.

Магадон скомандовал привал, и путники разбили палатки под ветвями деревьев, напоминавших ели. Джак позаботился в тот вечер приготовить говяжью отбивную, лишь бы заставить Ривена держать рот на замке. Хотя промасленные тенты защищали друзей от непогоды, хафлингу удалось урвать лишь пару часов беспокойного сна.

Гроза бушевала и весь следующий день, но путники тем не менее преодолели довольно большое расстояние. Магадон отказался останавливаться из-за погоды, и хафлинг был этому рад. Он хотел покинуть эту долину, и если город теоретически мог быть выходом с Уровня, то он испытывал острое желание попасть туда как можно скорее.