Рассвет новой эпохи
Шрифт:
– Простите, коллега, что прерываю, – прокашлялся Иван Сергеевич, прервав биолога, отреагировав таким непочтенным обращением возмущенным сопением. – Товарищ полковник, как вы и просили, докладываю. Из поступивших сегодня семерых раненых двое тяжелых, один в критическом состоянии, не знаю, доживет ли до утра. Остальные – жить будут точно.
– Спасибо, Иван Сергеевич, присаживайтесь. – Кивнул Жмурко и нервно щелкнул зажигалкой, после чего по кабинету разлился сладковатый запах табачного дыма. – Вы тоже, Сергей Викторович, присаживайтесь. Нам теперь стоит обсудить более насущные вопросы. И да, кто еще не знает, сегодня наша группа попала в засаду. В хорошо организованную
Никитин молча обменялся взглядами с Дорониным, понимая теперь, что это была за суета возле медсанчасти.
– Наша группа шла на сопровождение «ленточки» бензовозов, – поднялся со своего кресла Шарипов. – Сами знаете, как сейчас следует перевозить особо важные грузы.
– Давайте без лирических отступлений, – прервал того Жмурко.
– Есть! Колонна была атакована на 20 километре трассы Севастополь-Симферополь, не доезжая трех км до села Верхнесадовое. Используя особенности прилегающей местности, нападавшие попытались организовать классическую засаду. По почерку сразу видно непрофессионалов. Вместо вывода из строя головной и замыкающей машин, они открыли огонь по бронетехнике охранения, совершенно потеряв из виду или не обратив внимания на тентованные грузовики с бойцами охранения. Во время огневого столкновения, нападающие вели огонь длинными очередями, совершенно не экономя боеприпасы и теряя в точности. Позиции во время огневого контакта так же не меняли, что в очередной раз подтвердило мою догадку о непрофессионализме нападавших. Во время боя группа огневого прикрытия заняла оборону и совместно с огнем бронегруппы подавляли огневые точки противника, тем самым способствуя контратаке остального личного состава. В результате попытка взять противника в клещи не увенчалась успехом. Потеряв шестерых, им удалось уйти. С нашей стороны – семь человек «трехсотых».
– Молодцы, чего сказать… – пробормотал немного громче, чем следовало бы командир БПК «Керчь». – Семеро трехсотых. Один вот-вот ласты склеит.
– Нечего подкалывать! Там скала нависает над дорогой, – тут же ощетинился энэр, почувствовав, что подвергают сомнениям профессионализм его подчиненных. – Лучше места для засады и не придумаешь. С одной стороны скала, с другой – «зеленка»: маневра для колесной техники них… нет, в общем. Укрыться негде, ну и на минутку бензовозы. Случайная пуля или граната и вокруг полный п… пердимонокль.
– Судя по тактике, вернее ее отсутствию, нападающие или очень сильные, или очень борзые, – хмыкнул Доронин. – Стиль их можно назвать «слабоумие и отвага».
– А в чем был весь фикус-пикус? – переспросил Никитин. – Какая цель была всего этого кипиша?
– А вот это весьма интересный вопрос. – Кивнул начальник разведки. – Есть мнение, что цель нападавших была отжать бензовозы. Но они думали, что все прокатит «на дурняка», соответственно, проработка и подготовка операции хромала на обе ноги. Но мы отрабатываем и другие версии. Никитин, ты у нас тут не для мебели. Подключайся, врастай.
– Есть, тащплковник! Врастаю по самые Нидерланды! – подскочил на ноги Никитин. – А теперь вопрос, как в «Что? Где? Почем?». Где трупы? Шестерых же завалили, верно? Место нападения обследовали? Во что одеты? Чем вооружены? Оружие пробивали по номерам? Документировалось хоть что-то? Фото, видео там?
– Капитан, не задалбывай. Какое, к херам документирование, когда после нападения очком можно лом перекусить? – удивился Жмурко. – Коль такой любопытный – берешь
– Разрешите, товарищ полковник, – обратился к комбригу Шарипов. – Судя по количеству россыпей гильз и расположению убитых, нападающих было человек пятнадцать. «Языка» взять не удалось – парни мои слегка перестарались. Но что имею сказать – снаряга у них была путевая. Если интересно – зайди в разведроту, скажешь, что я дал «добро» – тебе все покажут. Трофеи – вещь законная. Оружие сдали на склады – тамошних прапоров нужно тормошить.
– Я дам своим распоряжение, – кивнул зампотыл Федюнин, черкнув что-то в своем блокноте.
– Рожи их отфоткали, – продолжил энэр. – Документов не обнаружено, но у двоих были медальоны-смертнички. Так что имена-фамилии двоих записали, хотя чем это может помочь – ума не приложу.
– И еще вопрос – кто знал о времени и маршруте прохождения «ленточки»? И чем вообще занят особист?
– Нет особиста. – Кратко ответил комбриг. – Сожрали. Так что, Никитин, назначаю тебя врио начальника особого отдела.
– А схера ли две кефали? – Не сдержался капитан. – Мне оно никуда не впилось две фуражки носить одновременно. И особистом быть, и огрызок РОВД возглавлять.
– А не подофигел ли ты от невыносимой легкости бытия, капитан?! – Жмурко даже привстал с кресла, опершись на руки, и подался немного вперед, сверля Виктора сердитым взглядом. – Что ты там в своем РОВД делаешь?
Виктора такими взглядами удивить было трудно – покойный Смирнов и не так смотреть мог, когда очередной нагоняй раздавал, к тому же взглядом Никитин испепелялся плохо, так что оставался он абсолютно спокойным.
– Моя задача пока по городу искать все, что плохо лежит и тех, кто выжил. Да с жилым фондом и оформлением новых паспортов тоже тянуть не стоит. И с этой задачи меня пока никто не освобождал.
– Не освобождал, – неожиданно согласился Жмурко, ненадолго призадумавшись и присев обратно в кресло. – Ладно, капитан, давай так. Эту задачу я могу поставить трем толковым офицерам и взводу солдат, так что за паспорта свои не беспокойся. А ты со своими сыскарями занимайся нападением на «ленточку». Очень уж нужно знать, кто, как и зачем.
Никитин замолчал, согласно кивнул и сел. С начальством спорить – себе дороже, но бюст Дзержинского со склада прихватить задумался. Какой же особист без Железного Феликса? А то, что где-нибудь на дальнем складу бюстик припрятан, он даже и не сомневался.
– Тащплковник, последний вопрос. Пальтишко кожаное и маузер прикажете на складе получить?
– Никитин, мать твою! Харэ юморить!
– Есть «харэ юморить». Повторю вопрос – кто знал о времени и маршруте прохождения «ленточки»? – вмиг став серьезным и перевернув изрисованную страничку блокнота, приготовился записывать ответ.
– Хороший вопрос. Давай останешься после совещания и мы прикинем.
– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, – еле слышно пропетросянил Доронин.
– Итак, с начальником особого отдела и расследованием обстоятельств нападения на колонну мы определились. Всем моим заместителям и начальникам служб оказывать максимальное содействие в проведении расследования по первому требованию капитана Никитина. Он наделяется всеми правами и обязанностями начальника особого отдела. И не дай боже, хоть одна кривая лань хоть слово против вякнет – сразу же за пицунду и на кукан по законам военного времени. Всем все ясно? – обвел тяжелым взглядом всех собравшихся командир бригады. – Так, Владимир Михалыч, доложите о предпринятых мерах по усилению службы войск.