Рассвет рыцаря (Красные шатры - 1)
Шрифт:
Солдат сделал шаг к хозяйке - и вдруг отшатнулся.
На шее у молодой женщины была черная бархотка с серебряной пластинкой. С такого расстояния Солдат не мог прочесть, что выгравировано на пластинке, но он и так догадался: "Не смей трогать меня, ибо я принадлежу Цезарю". Солдат устыдился того, что сделал с оленихой, и в то же время его напугала сила магии хозяина этого дома. Если стрела ранила женщину в образе оленя, что она делала, бегая по снежной пустыне? Откуда она появилась, когда охотники наткнулись на нее в рощице?
– Садитесь за стол, - распорядился хозяин, - а я отрежу вам куски
– Да... да, согласна, муж мой.
Крессида удалилась на кухню.
– Ваша... ваша жена, - смущенно кашлянул Солдат, - она ранена.
Хозяин дома, посмотрев вслед ушедшей, кивнул.
– Да-да, бедняга. Сегодня утром она поехала кататься верхом и вернулась с раной. Крессида уверяет, что укололась о ветку розы, но я подозреваю, что ее случайно ранили карлики-браконьеры. Она всегда выгораживает этих созданий. Надо будет разобраться с ними. Следовало бы повесить негодяев на дубе, но, полагаю, к тому моменту, как они окажутся у меня в руках, мой гнев поостынет, и все ограничится хорошей взбучкой. Впрочем, не забивайте себе голову моими делами, прошу вас! Кушайте на здоровье! Чувствуйте себя как дома.
Солдат снова неуверенно кашлянул.
– Я... мы... то есть мы ведь тоже охотились в ваших владениях. Да хранят нас всемогущие боги, надеюсь, это не одна из моих шальных стрел...
Алхимик отчаянно затряс головой.
– Нет-нет, нет.
– Но ведь мы могли...
Казалось, Цезарь начинает сердиться.
– Я же сказал, сэр, вы тут ни при чем. Будьте добры, не спорьте со мной. Я знаю, что произошло с моей супругой. Меня обо всем информировали.
– Прошу прощения, - извинился Солдат.
– Я не хотел вас обидеть сомнением. Просто мне невыносима мысль, что я, провинившись перед вашей женой, сижу за столом в вашем доме... По мне лучше покончить с этим неприятным происшествием. Я готов попросить прощения у вас и у вашей жены, и только когда вы примете мои извинения, я смогу пользоваться вашим гостеприимством... Однако, - поспешно добавил он, увидев, что алхимик снова начинает сердиться, - если мы ни в чем не виноваты, естественно, нет никакой надобности ворошить это дело.
– Вот именно, вот именно. Ага, хлеб и вино!
– Голос Цезаря снова стал веселым и добродушным.
– А также замечательные овощи; я заморозил их у себя на леднике. Хороший ужин снова превратит тебя в крепкого молодого парня.
– А меня?
– поинтересовался Спэгг.
– А тебя в то, чем ты был перед тем, как стать закоченевшим трупом, рассмеялся алхимик.
– Кушайте, кушайте на здоровье! И пейте от души. Возблагодарим богов, что вы встретили меня до того, как обессилели от голода и упали в снег. Потом я покажу вам комнату, где я делаю золото из свинцовых чушек. Господа, обещаю, вы будете поражены. Этому мастерству я обучился в далеких восточных странах, в городах Садоне и Тарге, расположенных на берегах великих рек Эллпрата и Исгана. Лишь два человека на всем белом свете знают этот
Однако я отвлекаю вас от ужина. Пожалуйста, берите вилки. Выслушаем за едой ваш рассказ.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Солдат рассказал хозяину и хозяйке, что они со Спэггом ищут колдуна, который исцелил бы жену Солдата и ее сестру, королеву Зэмерканда, от приступов безумия. Крессида заметила, что только очень мужественный человек может отправиться в такое опасное предприятие сейчас, в смутные времена умирающего Короля магов. Цезарь поддержал жену, добавив, что он сам поступил бы так же ради своей супруги, если бы на нее было наложено подобное заклятие.
– Но вы кушайте, кушайте, - постоянно повторял хозяин.
– А ты, Спэгг, чем занимаешься?
Как гости ни старались, им не удавалось донести угощение до рта. Как только они насаживали на вилки сочный кусок, хозяин задавал очередной вопрос, и правила вежливости и приличий требовали, чтобы на него ответили. В то же время сам хозяин уплетал за обе щеки, мясо и овощи исчезали с блюд с поразительной быстротой. В конце концов Спэгг, не выдержав, не ответил на последний вопрос Цезаря, набив рот мясом, картошкой и хлебом. Он затолкал туда столько, сколько поместилось за щеками, к большому раздражению хозяев.
– Сэр!
– укоризненно воскликнула молодая женщина. Солдат был рад вмешательству. Ему тоже удалось быстро проглотить кусок мяса, пока хозяин и его супруга выражали недовольство манерами Спэгга.
Трапеза продолжалась, однако очень трудно насытиться, непрерывно отвечая на поток вопросов, и Солдат встал из-за стола неудовлетворенным. Спэгг также шепотом пожаловался, что нисколько не наелся. Впрочем, путники постеснялись высказать свои замечания хозяевам, несмотря на то что кувшины с вином, два или три раза обошедшие стол, переходя от алхимика к его супруге, не остановились и даже не задержались перед гостями. Хозяева, похоже, этого не замечали, а гости были слишком смущены, чтобы на них обижаться.
– Пойдемте, я покажу вам комнату, где делаю золото, - воскликнул Цезарь, когда Солдат и Спэгг вытерли свои блюда корочками хлеба, чтобы собрать последние капли натекшего жира.
– Пойдемте-пойдемте, не стесняйтесь.
Гостям пришлось встать, так как хозяйка буквально выдернула из-под них стулья.
Солдат и Спэгг прошли по коридорам мимо многочисленных дверей и наконец оказались в помещении, заставленном стеклянными бутылями, бронзовыми инструментами и всевозможными измерительными шестами. Хозяин, вкратце введя их в курс алхимии, заявил, что, разумеется, не может рассказать, как превращать простые металлы в золото, ибо этот секрет должен принадлежать избранным.
– А здесь что?
– спросил Спэгг, поднимая темно-зеленую бутыль и разглядывая ее содержимое.
– Болиголов.
Поставив бутыль, Спэгг тотчас же взял другую, наполненную густой, тягучей жидкостью.
– А здесь?
– Ртуть.
– Ну а это что?
– спросил торговец руками, показывая небольшую бутылку.
Очевидно, алхимик собирался произвести впечатление на своих гостей; ему хотелось не только отвечать на вопросы, но и спрашивать самому. Он недовольно замахал рукой перед носом у Спэгга.