Рассвет

Форд Ша

Огонь вырвался из ее легких ревом в горле. Он лился в его пылающие глаза. Она попала, поняла по его реву, что заплатит за это.

И она полетела к горам.

В острых пиках было сложно ориентироваться и в ясные дни. Тучи нависли низко, и она надеялась, что черному дракону будет сложно поймать ее. Если повезет, он врежется в скалу, и бой будет закончен.

Она огибала пики, его дыхание задевало ее хвост. Его большие крылья медленно развернули его, но он был умным, он словно ощущал, куда она полетит дальше, как обогнет

следующую вершину. Вскоре его большая голова догнала ее хвост, и она поняла, что он вот-вот обрушится. В панике она полетела к трещине между вершин.

Там было узко, она там пролезала с трудом. Она прижала к себе крылья и пролезла сотню шагов стены, а потом вылетела в воздух с другой стороны…

Темная вспышка, обжигающая боль, сила могла сбить ее с неба. Килэй полетела, ударяясь о выступы водопада, ослепленная водой и своей пылающей кровью. Она раскрыла крылья и неловко опустилась на край земли у ледяного пруда. Тучи были серыми и тихими над ней, но она знала, что черный дракон прилетит.

Ее лицо жгло. Она не знала, сколько от него осталось, не было времени на тревоги.

Из водопада торчал утес. Она приняла человеческий облик, поднялась на ноги, прошла холодную влагу и оказалась во тьме пещеры.

Хотя вода шумела в ушах, она все еще дышала слишком громко. Песнь Предвестника притихла, она вытащила его из ножен. Он прочно сидел в ее хватке, его вес успокаивал. Кровь текла по ее носу и подбородку, пока она ждала. Она капала на холодную воду на полу и превращалась в пар, шипя, пока остывала.

Дыхание застряло в горле, небо на миг потемнело. От больших крыльев черного дракона гнулись сосны у пещеры. Но Килэй не двигалась.

Шли долгие минуты, она лишь стояла и слушала. Она пыталась услышать за шумом водопада, унюхать за запахом своей крови приближение дракона. Он найдет ее, тут она не сомневалась. Ее драконья половина шептала, что это лишь вопрос времени, и просила ее быть храброй.

И когда тень приблизилась во второй раз, она выпрямилась и приготовилась к встрече.

Мужчина прошел к водопаду. Его фигура словно дрожала, пока он приближался, тысячи ручьев падали с камней, и его голова и плечи словно пылали огнем. Он возвышался над ней, высокий, как великан. Тень замерла снаружи, тихая, как призрак, за занавесом воды.

Он ждал.

На его горле вспыхнула красная линия. Ошейник сиял и шипел, как меч по камню. Он сдвинулся.

Ледяная вода хлынула по его телу потоком, заставила пригнуть голову, намочила его темные волосы, прилепив их к лицу. Ручьи стекали по его голым плечам и груди. Они врезались в линии на его животе, линии тонкой черной чешуи.

Больше чешуи покрывало его колени и ступки. Она увидела чешую на его пальцах, ладони сверху покрывал щит черной чешуи. Шипы торчали из его локтей.

Его подбородок был у груди, тень затмевала лицо, усиливая сияние ошейника. Его дыхание было глубоким

и спокойным. Оно клокотало в его груди, словно он вдыхал тысячу лет, и все внутри износилось.

Воздух между ними накалился. Он собирался напасть.

Килэй замахнулась Предвестником, готовясь драться насмерть. Но он сжал ее запястье тисками. Он ударил ее руку по стене, и меч выпал из хватки. Камень разбился под ее костяшками.

Он убьет ее. Он раздавит ее на месте — Килэй ощущала дрожь предупреждения в его мышцах, слышала скрежет ошейника. Но боролась.

Ее кулак ударил его по животу. Она била его снова и снова, чтобы оттолкнуть, но он не дрогнул. И когда она ударила по его челюсти, по голове, он не двинулся. Она наступила ему на ноги.

Ничего.

Его хватка стала крепче, а предупреждение яростнее. Боль пронзила ее рану, все в ней пылало. Кулак Килэй жалко ударял его. Вряд ли он даже ощущал.

А потом дрожь прекратилась. Предупреждение стало едва заметным.

Ошейник все еще сиял на его груди, но гнев пропал, вылетел воздухом в дверь. В тишине он судорожно вдохнул.

— Боль, которую на меня обрушивают чародеи… почти невыносима, — прогудел он. Рука, что держала ее запястье у стены, подрагивала, он склонился к Килэй. — Я терплю ее, потому что знаю боль куда больше.

Его пальцы сжали ее запястье. Не давили, но держали… почти отчаянно. Словно он боялся ее отпустить.

Он заговорил, и его голос был пустым:

— Но если бы я знал, что страдания приведут меня к тебе, я бы сдался им раньше. Я бы давно выбрал эту слабую плоть. Я бы вынес унижение с гордостью. Я бы порвал душу, лишь бы увидеть тебя, мое сердце.

Килэй застыла.

Темные воспоминания мелькали перед глазами и пропадали, их значение было скрыто в тени. Черный дракон не зря казался знакомым, и не зря от его голоса появлялись картинки в голове.

Часть ее знала его… может, даже когда-то любила…

В тишине ее воспоминаний что-то пошевелилось. Оно робко плыло к берегу на волнах, но Килэй оттолкнула его.

Ей было все равно, кто этот дракон, кем он был. Не было важно, что ее две души делали раньше, это было в прошлом. Ее теперь заботила только новая жизнь. То, что она делала как Килэй.

Другое не важно.

Тихий стон вырвался из горла полудракона. Он медленно поднял голову. Тени ушли из его глаз, открыв пылающие желтые глаза под бровями. Черная чешуя была на его носу. Она тянулась по его подбородку.

— Моя связь, мое сердце…

Его глаза впивались в нее, поглощали огнем. Ее спина напряглась, его пальцы сжали ее другое запястье. Он прижал ее руки к стене пещеры и склонился до ее роста.

Глаза Килэй были в слезах, давление его тела заставляло кровь быстрее течь из ран. Ее голова кружилась. Она не ощущала ноги из-за боли. Тьма вот-вот поглотит ее. Она будет беспомощной, без сознания…