Рассветы над Вавилоном
Шрифт:
– Короче, всем спать! Ясность есть? – рявкнул он напоследок и вышел из комнаты.
Щелкнул замок, и Глеб тут же кинулся к двери и принялся ее осматривать. Но не обнаружил ничего, даже ручки. Дверь представляла собой абсолютно гладкую металлическую поверхность, открывавшуюся исключительно с внешней стороны. Девочки разбрелись по койкам, а Глеб минуты две возбужденно побегал по десяти квадратным метрам комнаты и тоже лег на оставшуюся койку с правой стороны от двери. Еще через шестьдесят секунд погас свет, управление которым
– Есть хочется, блин…
– А мне жить, жить хочется! – мгновенно отреагировал Глеб. – Слышали, что этот коротышка нес?
– Да не, – попыталась успокоить парня Карина, – из-за меня все. Им деньги нужны.
– А если нет? – продолжал нервничать студент. – А если их наняли для мести? Если твой папаня кому-нибудь не тому дорогу перешел? Такое может быть?
Карина молчала в задумчивости, и Валентина решила отвечать за нее.
– Может, – подтвердила она.
Ее реплика вывела Карину из состояния спокойствия.
– А ты-то откуда знаешь? – не очень-то вежливо спросила она.
– Новости городские читаю, – отозвалась та.
– И что там?! В новостях? – еще сильнее разволновался Глеб.
– Ее папа подмял под себя всю розничную торговлю цветами в городе, – сообщила Валентина.
В ответ раздались несогласное хмыканье Карины и вопросительный возглас Глеба.
– Писали, что там как минимум три человека имеют на него очень большой зуб, – добавила Валя.
– Но речь же не идет о миллиардах долларов? – засомневался Глеб. – Кто будет из-за этого детей красть?
– Я уже давно не ребенок! – запротестовала Карина.
– Ты его дочь, – не согласился студент. – И я так понимаю, единственная наследница. Правильно?
– Наследница! Слова-то какие. Еще скажи – принцесса!
– На горошине, – мрачно вставила со своей койки Валя.
– Валентина, это ты бурлишь или твой живот с голодухи? – рассмеялась Карина.
– Ты еще смеяться можешь? – продолжала нервничать ее подруга.
– А что? – вдруг закипятилась Карина. – Что? Плакать, что ли? Не поздно? Ребята, я вот не помню, чтобы, когда я одежду со своими маленькими электронными доносчиками в утиль сдавала, кто-то из вас меня за руки хватал, останавливал или ругал. Наоборот: давай-давай. А ты…
Карина попыталась рассмотреть Валю сквозь абсолютную темноту их камеры.
– Ты свою одежду тоже выкинула, хотя у тебя-то никаких жучков не было!
– А может, были! – обиженно фыркнула та.
– А может, и были, – обреченно согласилась Карина.
Она демонстративно повернулась на другой бок, забыв, что здесь эти ее жесты никто просто не разглядит.
– Ты знаешь, кого твой батя нанял? – спросил Глеб, естественно, не заметив, что Карина всем своим видом показала, что не желает больше разговаривать.
Молчание собеседницы ничуть не
– Понятия не имею. Но теперь, мне кажется, это не имеет ровным счетом никакого значения. Найти нас невозможно. Максимум – город. Но, блин, Нарим – огромный такой лабиринт. Надо думать, как самим выбраться.
– Самим выбраться! – передразнила подругу Валя. – Ты коротышку слышала? А если не получится? Что он с нами сделает?
– А может, коротыш блефует? – предположила Карина.
– Не хочется проверять… – протянула Валя.
– А жить – хочется, – снова взялся за свое Глеб.
– Хочется – будешь, – неожиданно изрекла Карина и во второй раз отвернулась к стенке.
Минут двадцать в комнате снова висела тишина, а потом ее опять нарушила Валя.
– Все. Я – сплю, – сообщила она своих планах и добавила скорее уже для себя: – А то еще немного, и я кого-нибудь из вас съем. Наверное, тебя, Кариныч, студент какой-то костлявенький.
Глеб обиженно фыркнул и хотел что-то возразить, но в этот момент в темнице загорелся свет, а еще через секунду раздался характерный щелчок электронного замка, и железная дверь открылась, явив заключенным усталое лицо Бурова. Из-за его плеча выглядывал Хоченков, красный от перенапряжения, но уже чуть более спокойный, чем раньше. Давид прошел в комнату и внимательно все осмотрел. Узники ответили Бурову такими же внимательными взглядами, и лишь неполная информация о происходящем добавляла к ним небольшую порцию страха.
– Ребята, подъем, – спокойно произнес Давид.
Он старался ничем не напугать и без того встревоженный коллектив, хотя что-то внутри него требовало иронизировать, устрашать и злословить.
– Вы кто? – спросила Карина.
Голос ее оставался по-прежнему бодрым, но и там все-таки появились нотки недоумения.
Буров бросил на нее проницательный взгляд.
– Меня зовут Давид Буров. Я частный детектив с лицензией Д-5.
– Это высший уровень, – прошептал все еще бледный Глеб.
– Рад, что ты в курсе, мой юный друг, – отреагировал Буров.
Карина села на кровати и, улыбнувшись, уточнила:
– Вас мой папа нанял? Чтобы найти?
– Чтобы сопровождать, милая. Сопровождать. А вы проявили самостоятельность и этим немного добавили мне работы. А финансирование, выделенное твоим глубокоуважаемым отцом, фиксированное. Так, чтобы вы знали. Вставайте, нам лучше здесь не задерживаться.
Ребята засуетились и повскакивали с коек. Хотя собирать было особо нечего, Давиду удалось вычленить их из помещения только минут через пять. Хоченков молча улыбался, наблюдая за телодвижениями собравшихся, но глазки его, небольшие, немного влажные, продолжали беготню.