Рассыпая пепел
Шрифт:
Гарри вышел от министра в полной уверенности, что теперь-то он начинает управлять ситуацией, и глянул на часы: почти два. Ну почему?!
Складывалось впечатление, что время постепенно превращается в таинственного и вечно ускользающего врага. Раньше Гарри был уверен, что стоит взять контроль над событиями, всё вернётся на круги своя: он либо проснётся, либо выпутается из этой липкой ловушки. Но, оказалось, есть вещь, на которую нельзя положиться, — это время: часы и минуты словно утекали сквозь пальцы с неизменно нарастающей скоростью.
Ну что
Гарри повторил вчерашний трюк с Роном и липовым приказом о медицинском освидетельствовании Гойла, и всё вышло на удивление гладко. Но долго размышлять по этому поводу было некогда — пробило четыре: время встречи с Кингсли в кафе на набережной.
***
— У нас проблемы, — заявил бородач в странном костюме.
— Дай угадаю: гоблины внезапно согласились на встречу?
— Откуда ты знаешь?
— У меня есть свои источники, — горько усмехнулся Гарри.
— Порой ты меня пугаешь, — признался Кингсли.
Гарри быстро выложил свои соображения относительно сегодняшней операции, чем ввёл Кингсли в полнейший ступор пополам с восхищением: министр никак не ожидал, что Гарри окажется таким стратегом.
— От тебя требуется организовать «тёплый приём» в пещере, — попросил Гарри. — С остальным я справлюсь сам.
К тому времени, когда Гарри вышел на улицу, уже опустились густые сумерки. По набережной сновали люди, но ни вчерашнего музыканта, ни Фатмы не было. Спросил у прохожего, который час. «Без десяти восемь», — ответили ему.
Гермиона! Ходит по алхимическим лавкам в поисках ингредиентов. Если она их не найдёт, то отправится в Мунго, а там сегодня опасно!
В панике Гарри бросился в Лютный, всполошил тамошних лавочников, но Гермиону так и не нашёл. В том самом заведении, где он встретил её накануне, продавец сообщил, что мисс Грейнджер была здесь минут сорок назад, и указал на часы.
Без пяти девять. Гарри поспешно аппарировал в Мунго.
Сквозь волны аппарации он увидел Рона, входящего в лечебницу, и рванул следом. В холле было пусто, в туалете на полу… лежали мёртвые Тедди и Мэгги. Он не успел. Не успел!
Но где же Рон?
Из аптеки послышался шум, Гарри кинулся внутрь. Свет не горел, но там определённо кто-то был. Гарри наколдовал сноп искр — Люмосом он мог бы выдать своё местоположение. Сквозь заставленные лекарствами стеллажи показалась рыжая шевелюра и вскинутая палочка. Рон здесь! Ведёт бой. Бледно-изумрудное сияние озарило аптеку — кто-то применил Непростительное. Держись, Рон! Гарри подбежал ближе и вдруг с изумлением осознал, что зелёное свечение исходит из палочки друга, а его противник падает замертво: Рон победил. И тут Гарри увидел, с кем он сражался, — густые каштановые волосы и бледное, удивлённое… мёртвое лицо. Гермиона.
— Что ты наделал?! — опешил Гарри.
Ни тени замешательства не промелькнуло в холодных голубых глазах, рот хищно оскалился, и Рон вскинул палочку. Гарри едва успел отбить его атаку и уйти с линии огня. Завязался
Когда Гарри выскочил из аптеки, Рон уже почти аппарировал.
«Нет, стой!» Удалось ухватить Рона за плащ, и через мгновенье тиски аппарации сдавили всё тело. Гарри пытался сражаться, бил, душил, получал удары в ответ, пока не грохнулся на холодный каменный берег мёртвого озера. Нога взорвалась болью. С трудом сдержав стон, он стал отползать от воды, где зашевелились потревоженные инфери. Стоило привстать, как со всех сторон полетели проклятья, одно пронзило спину, словно острым кинжалом, Гарри упал, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться. Бледные, рыхлые руки потянулись к одежде, затаскивая в прохладный омут. И вдруг появилась Фатма. Она вскинула на него свои удивительные глаза и печально произнесла: Сто семьдесят ужасных лет
Мне не встречать рассвет,
Ведь жизнь покинула меня,
Надежды больше нет.
***
«Надежды больше нет».
Гарри очнулся в коридоре Мунго, вскочил, не обращая внимания на боль. Он жив, всё-таки жив! Значит, шанс ещё есть. Нужно только поторопиться. Только бы успеть! Лишь бы время не ускользало слишком быстро!
На перепалку с Мэгги и добычу палочки ушло несколько драгоценных минут. Раздражённо застёгивая на ходу форменную мантию, Гарри выскочил из лечебницы и аппарировал к Гермионе. В квартире было безлюдно, кучка пустых склянок из-под зелий и разбросанные, словно в спешке, вещи навевали дурные предчувствия. Снедаемый тревогой, Гарри кинулся в министерство.
Центр подготовки колдомедиков находился на минус четвёртом уровне, аврорат — на минус пятом. Гарри пулей залетел в лифт, и казалось, тот нарочно двигается медленнее, чем обычно, делая долгие паузы между каждым раскрытием дверей. Но когда на минус третьем в лифт беспечно вошёл Рон, мысли о неотложном деле мгновенно улетучились. Рон, как ни в чём не бывало, поздоровался и спросил, идёт ли он на лекцию. Гарри, едва сдерживая душившую его ярость, прошипел: — Не смей подходить к Гермионе!
— Что? — изумился Рон.
— Что слышал. Где она?
— Пошла на распределение, — в недоумении пожал плечами Рон.
— Я тебя предупредил, — процедил Гарри сквозь зубы. В этот момент открылась дверь лифта. — Скажи спасибо, что мне некогда, но мы ещё поговорим, — пообещал он и вышел на минус четвёртом этаже.
— Ты чего, Гарри? — услышал он в спину растерянные слова, но не обернулся.
***
Гермиона стояла в коридоре и сосредоточенно изучала длиннющий свиток.
— Привет! — поздоровался Гарри, с облегчением осознав, что всё в порядке — Гермиона жива. Во всяком случае, пока. И будет ли она жить дальше, зависит только от него. — Ты должна пойти со мной.