Растопить ледяное сердце

Никос Алекса

— Мне не дает покоя болезнь моей сестры, — признаюсь я и набираюсь смелости, чтобы высказать свою робкую надежду. — По твоим словам, эта ведьма могущественная, не зря же она, играючи, сумела поменять местами души в разных мирах. Может быть, ее магия может помочь моей сестре? Излечить ее или хотя бы улучшить состояние? Мне невыносимо больно знать, как маленькая девочка страдает.

— Не знаю, Аля, — качает головой Кейтлайн. — Но я расскажу тебе, как найти Каллисфению.

***

—

Зачем явилась, пришлая? — грубо встречает меня старуха на пороге своего дома, спрятанного в одном из лесов Флэмена.

Мне почти не пришлось уговаривать мужа сделать большой крюк по пути домой, чтобы попасть в гости к ведьме. Он понимал, что это важно для меня, поэтому не стал спорить и отговаривать от сомнительной затеи.

— Хочу попросить вас о помощи, — мой дрогнувший голос выдает волнение.

— Вижу, что вернуться в свой мир ты не желаешь. Даже странно, обычно пришлые приходят ко мне именно за этим. Тогда что? Любовь у тебя уже есть, здоровье в порядке, достаток, дело по душе.

— Я волнуюсь о здоровье своей сестры, оставшейся в моем мире.

— Не сестра она тебе, — безразлично бросает ведьма. — Нет в вас общей крови.

— Я знаю. Но не только кровь объединяет людей, еще и любовь, родство душ.

Ведьма застывает, будто к чему-то прислушивается.

— Проходи, коль пришла, — шире распахивает передо мной дверь и, отвернувшись, идет по темному коридору куда-то вглубь дома.

Лишь секунду поколебавшись, устремляюсь за ней, в темноте постоянно натыкаясь на какие-то предметы, которыми завалено тесное пространство.

— Садись, — коротко говорит ведьма, когда мы оказываемся на неожиданно уютной кухне, по стенам которой развешены пучки разных ароматных трав. — Я знаю, в чем твое желание и могу тебе с ним помочь. Но у меня будет одно условие.

— Какое? — мои губы пересыхают от волнения, я кожей ощущаю, что ведьма потребует что-то, что я не захочу ей отдать.

— Когда твоей дочери исполнится четырнадцать, ты отдашь её мне.

— Нет, — вырывается у меня, прежде чем я успеваю обдумать. — Я не готова отдать своего ребенка взамен на здоровье сестры.

— Куда же вы вечно торопитесь, — раздраженно произносит старуха. — Ты сначала дослушай, а потом отказывайся или соглашайся.

— Говорите, — складываю руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что уже против любых её предложений.

— Твоей дочери суждено стать новой верховной, она не справится самостоятельно. И ты в этом не сможешь ей помочь. Я поделюсь с ней своими знаниями и умениями, научу, как правильно взаимодействовать с энергией, пребывать с ней в согласии.

— А если у меня родится сын? Или если у дочери не будет ведовской магии? Что тогда? — прищурив глаза, спрашиваю я.

— Это невозможно. Судьба твоей дочери уже предрешена с момента зачатия.

Она станет одной из тех, кто изменит отношение всего этого мира к ведьмам.

— Что? — затихаю, пока в голове медленно ворочается понимание. — Вы сказали «с момента зачатия»?

Ладони сами собой ложатся на совершенно плоский живот. Вспоминаю о сбое в цикле, об увеличившемся аппетите и странных вкусовых пристрастиях, над которыми недавно посмеивался Райнхольд.

— Уже месяц, — кивает ведьма.

— Откуда мне знать, что все что вы говорите, правда?

— А зачем мне тебе лгать? — пожимает плечами ведьма. — Можешь лично убедиться. Приходи ко мне еще раз, через четырнадцать лет, когда сила твоей дочери впервые проявится и будет мучить её из-за неумения взаимодействовать.

— Но… — не нахожусь, что возразить.

Ведьма не настаивает, она готова получить от меня отказ сейчас, точно зная, что в будущем я вновь приду к ней за помощью. Нет. Я все равно не смогу отдать своего ребенка. А если только это сможет помочь ей справиться с силой?

Нахожусь на перепутье, не зная, в какую сторону повернуть.

— Я должна буду с ней расстаться навсегда? — шепчу, потому что голос пропадает из-за тревожных мыслей.

— Конечно нет. Думаю, трех лет хватит, чтобы она достаточно уверенно владела своей магией. Да и приезжать, чтобы увидеться тебе никто не запрещает.

— Тогда, может быть, вы переедете к нам? У нас большой дом, для вас там найдутся вполне достойные покои.

Ведьма начинает каркать, и только спустя несколько секунд я понимаю, что она так смеется.

— Милая моя, мне не выжить в городе. Здесь мой дом, мой лес, с которым я за долгие годы сроднилась. Да я каждого зверя знаю, каждую птицу. Нет. И точка.

— Если я соглашусь, вы обещаете, что не причините ей вреда? — с каждой фразой ведьмы я капитулирую.

Еще не знаю, как сказать обо всем этом Райнхольду. Он будет счастлив, узнав о ребенке. Но не померкнет ли его счастье от информации о женском поле и очередном великом предназначении?

— Я обещаю, что помогу ей обрести саму себя, — говорит ведьма, смотря мне в глаза. — Она не осудит тебя за твой выбор. Быстро поймёт, что это необходимость.

Как? Как она узнала о главном страхе, которые мешают мне согласиться?

— Хорошо, — сдавленно произношу я, получив совсем не то, за чем пришла.

— Я помогу твоей сестре. Она будет полностью здорова, — говорит старуха. — И помни. Нельзя нарушить слово, данное ведьме.

21 год спустя

— Мамочка, — Даниэлла обнимает меня со спины. — Позволишь мне навестить бабулю Каллисфению?

— Конечно, милая, — киваю дочери, пытаясь впихнуть в младшего овощное пюре. — Только ненадолго, пока каникулы в академии.