Ратные труды святой Отчизны
Шрифт:
Нет жизни, знайте в рабстве кромешном!
Адскую нечисть - надо стереть,
Чтобы зажглась, звезда в сердце надежда!
Пушки грохочут, стрел автомат,
Вот и линкор раскололся на части!
Да истекает кровью
Мир ведь сахар, бой настоящий!
Матери плачут - пали сыны,
Вал похоронок - бурным потоком!
Кто-то получит земли-чины,
Кто-то же будет в клетке со стоном!
Знай на войне - штык как названный брат,
Часто порой остается защитой!
Если заклинил твой автомат,
Значит, работай словно дубиной!
Земли России, бор и луга:
Пахнут ромашки, запах клубники!
Крови течет водопадом руке,
Ну а на трупах, цветут гвоздики!
Надо все это нам защищать,
Чтобы смеяться детям всем громко!
Чтобы экзамен сдали на пять,
Чтоб не пришлось уходить в самоволку!
Скоро же финиш, боли конец,
Верю достигнуть люди бессмертья!
Кто сумел выжить, тот молодец,
Будет нас счастье: верьте, мне верьте!
Фридрих закончил песенку и все очень рьяно и дружно ему аплодировали.
После чего белобрысый певец Фридрих, вполне политкорретно проиграл партию в шахматы и сделал сто штрафных отжиманий. На этом и успокоились.
В Сицилии все же пришлось сделать дозаправку, и мальчишки во время её еще успели поиграть в футбол. Правда, в весьма своеобразный матч, ближе к американскому, то есть с толчками и подножками, чем к английскому. Да и народа разом играло намного больше, чем в стандартных партиях.
Но впрочем, так было даже
Затем опят перелет, до Парижа... Обошлось без особых происшествий, а высадка прошла ночью.
Мальчишки вышли налегке, после жаркого салона голые по пояс, стараясь продемонстрировать завидный рельеф мускулатуры. Но после жгучей Африки ночной Париж кажется прохладным. Пацаны трясутся, и натягивают полевую форму СС.
После чего им разрешают немного прогуляться по роскошному городу. Фридрих тихо сказал своему другу Дэну-богатырю:
– Какой восхитительный город, особенно Эйфелева башня. Давай заберемся на её и, посмотрим на Париж с высоты птичьего полета.
Дэн-богатырь согласно кивнул:
– Это было бы лучше всего! Знаешь, я вот считал Берлин лучше и краше любого города кроме Парижа... Тьфу нас еще за это посадят! Комплимент врагам-капиталистам!
Фридрих хитренько прищурился:
– Тут некому доносить... А посадить вполне могут меня за железный крест первой степени. Ладно, пошли к башне!
У входа возникла заминка, Фридриху не поверили, что у него такого юного бойца настоящий железный крест первой степени с золотым сердечком. Дэн-богатырь, в общем, выглядел куда убедительней. Но все обошлось и парней пропустили бесплатно. Они по ступенькам быстро вскарабкались на самый верх и там решили развлечься хождением на руках по парапету. А что этот трюк обычно исполняют трюкачи за деньги, а значит...
Забавно получилось, под тобой бездна, в которую ты бесстрашно смотришь, и множества огней. По прибытию фюрера немцы обрели такую уверенность, что полностью отключили светомаскировку. Так что Париж, несомненно, был прекрасен, а если смотреть на него вверх ногами, то вдвойне. А пацаны при этом смеялись и переговаривались на ходу.
Четверка девчат: Герда, Шарлота, Кристина и Магда - покинули пределы Дели и бежали в южном направлении к Калькутте. Красавицы были по традиции босоногие и в бикини. Впереди их ехал танк "Тигр". Машина широкая, довольно высокая и короткая. Хищно торчало дуло 88-миллиметровой пушки. Местные жители почтительно кланялись этому мастодонту и жадно глазели на почти голых девчат. Волосы рыжух были почти красные, и напоминали развевающееся на ветру пролетарское знамя.
А блондинки тоже отличались пышной красотой и прическами.
Тела же были загорелые, почти черные.
Герда спросила Магду:
– А это было сложно обольстить шаха?
Блондинка-терминатор уверено ответила:
– Не сложнее, чем слопать торт!
Герда хихикнула и со смехом ответила: