Равновесие невест
Шрифт:
Переглянувшись, Арт и Ник, осторожно двинулись над городом, по пути подмечая новые детали случившегося. Чем бы это ни было, оно напало внезапно и резко. И словно со всех сторон. Оно зачищало небольшой город квартал за кварталом, ломая коралловые домики как фарфоровые фигурки. Повсюду кровь и чёрная жижа, собирающаяся как масло в кругло-овальные фигуры, медленно поднимаясь на поверхность.
Приглядевшись, Ник внезапно сообразил, что всё это случилось совсем недавно. Иначе обломки уже успели бы подняться наверх и он бы заметил их с неба. Такое открытие заставило напрячься даже нориус и тот немного сжался, собираясь плотнее вокруг
Проплыв над городом, они оказались в плотной дымке из мелких коралловых частиц, течением сносимых в сторону. Из-за этого не сразу они увидели необычное поле, почти по линейке заставленное круглыми шарами, которых на вскидку, было штук сто, не меньше.
«Селеста», — как током осенило Никлоса, когда он понял, что видит перед собой. В каждом пузыре сидела девушка, а при их появлении встрепенулась и подбежала к краю подводный тюрьмы. Она начала молотить по стенке изо всех сил, с отчаянием оглядывая остальных.
Перед ними оказалась сотня белокрылых дракониц, и в этом была проблема нориуса. Почему-то он чувствовал ариус в каждой из них, и невозможно понять, кто же настоящая Селеста. Потыкавшись носом из стороны в сторону, пока Артан замер на месте, опустившись на песок, Ник был вынужден признать, что совершенно не знает, что делать.
И как в насмешку, пузыри зашевелились, из-за чего девушки синхронно упали, доказывая свою иллюзорность, а после медленно стали подниматься в воздух. Страшная догадка пришла на ум королю, и он было потянулся к ближайшему шару, когда тот резко стартовал с места, набирая приличную скорость. Следом последовали и остальные, хаотично выбирая путь движения. Заметавшись, Ник выпустил раздражённую струю подводного огня, и замотал головой. Нориусом нельзя было ухватить их всех, только несколько и они лопались, когда он дотрагивался до стенок.
«На это уйдёт вечность», — осознал масштаб проблемы Ник. Он ещё не догадывался, что решение у него под носом. Как, впрочем, и русалки.
Арт сидел совершенно неподвижно, игнорируя мелких рыбёшек, пытающихся расфокусировать его внимание. Он чувствовал притяжение, близкий зов, почти слышал биение сердца любимой. Перед закрытыми глазами лишь в одном из пузырей горело солнышко. И когда они поднялись наверх, чтобы разлететься кто куда, он чётко увидел цель.
Она звала его, и он поспешил навстречу.
Это заметил Никлос, догадавшись, что и русалки поймут манёвр Артана, он сорвался с места и почти змейкой направился следом, теперь тоже понимая, в каком именно шаре сидит отчаявшаяся Селеста.
Стоило русалкам осознать, что их план провалился, как со всех сторон раздался пронзительный будто лопающееся стекло крик и в ответ все ложные пузыри взорвались, а им на перерез из ниоткуда выполз огромный тёмно-красный кальмар с туловищем метров десять и пятнадцатиметровыми щупальцами, которыми он попытался ухватить шустрого Артана. Аналогичная зверюга выбралась позади Ника и была моментально уничтожена вспышкой нориуса, услышавшего предупредительный крик Селесты.
Девушка закричала вновь, и уже от её вопля лопнул сдерживающий пузырь и она раскрылась прекрасным белоснежным зверем, засиявшим под водой как истинный свет, от которого второй кальмар сжался, не успев даже дотронуться до Артана, и тотчас скрылся в тёмной толще воды.
Что удивительно, ей не потребовался кислород: ариуса хоть и было совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы вытянуть из воды воздух, поэтому
Селеста
До самого дворца я летела в плотной связке между Артаном и Никлосом. Потеряв однажды, оба боялись потерять вновь, и это читалось в каждом движении. Они подталкивали меня крыльями, помогая не терять равновесие: от случившегося разыгралась мигрень и было тяжело лететь под ярким вечерним солнцем.
Мандраж от пережитого накрывал с головой. Страх заполнял мышцы тела, из-за чего полёт выходил неровным и даже рваным. Одно воспоминание о тьме и криках, и мне самой хотелось скулить от невыносимого ужаса. Я не знаю, что именно произошло под водой. Я ничего не видела, но слышала абсолютно всё. Звук разносится на многие километры, так что было отчётливо слышен вопль каждого жителя погибшего города. Всё случилось так быстро, даже опомниться не успела, только сжалась сама в себя, пытаясь зарыться в песок как краб, скрывающийся от монстров.
Чем бы ни было это явление, оно ушло и стало так тихо, только разносились звуки падения кораллов и всё. И так до момента появления нориуса. Он что-то сделал под водой, из-за чего со всех сторон раздалось возмущённое шипение-свист, а мой пузырь вместе с ложными поднялся в воздух. Я пыталась дозваться, привлечь внимание, но аватары в точности копировали мои движения, показывая бессмысленность моих попыток.
Так было до момента соприкосновения с Артаном. Когда я ожила, будто получив приток свежих сил. Сейчас это чувство осталось тлеющим огоньком в груди, создавая маленький островок покоя внутри шторма.
Ко дворцу подлетали уже в грязно-серых сумерках: надвигалась очередная гроза и от полуденного солнца не осталось и следа. Холодало и скоро должен пойти дождь. Путь держали прямо, пока в нескольких километрах от берега не свернули вправо, уходя в сторону от дворца. Недоумение решила приберечь до спуска. Сейчас я и так была измотана как голодом и бессонницей, так и первым длительным полётом.
Никлос завёл в небольшую бухту, с нависающими скалами, которая со стороны моря казалась совершенно неприступной, так что садились на воду, и дальше добирались вплавь, превращаясь в людей только у самого галечного берега.
Выбравшись на твёрдую почву, заметила боковое высокое углубление, в котором прятались гигантские спящие головы. Скрытый в скалах грот, был совершенно незаметным, пока не подходишь вплотную к берегу, неприступному из-за крупных каменюк, будто нарочно разбросанных по всей бухте. Ни один моряк не рискнёт подвести лодку к этому месту, слишком бурное течение, слишком велики шансы сесть на мель или разбиться о скалы.
Так короли обезопасили тайный проход во дворец.
Я набросилась на Артана сразу, как немного пришла в себе. Или это он притянул меня, а может сделали это одновременно. Наш первый разрыв оказался невероятно болезненным, и мы пытались заново ощутить друг друга. Сияние окутало наши тела, подсвечивая тёмное пространство грота, высвечивая новые детали драгоценных фресок на стенах. Сверху раздался недовольный писк, и приглядевшись, видим тысячи летучих мышей, собравшихся в огромную стаю, будто живой ковёр.