Равновесие Парето

Бурмистров Денис Евгеньевич

— Понятно все, — сдался я. — С вами все ясно. Тебе, наверное, и сказок в детстве не читали, обходились какими-нибудь инструкциями и предписаниями.

Я встал, хлопнул Дениса по плечу.

— Ладно, потомок брутальных работников горной промышленности, давай картошку жарить. Доставай масло.

2

Вертолет тряхнуло, он мелко завибрировал, затрясся всем корпусом. Я ударился головой о стенку и проснулся, недовольно щурясь на дежурные лампы.

В отсеке стоял тарахтящий гул, где-то рядом отчетливо свистел в невидимой

дыре ветер. Я подался вперед, ощущая стягивающиеся на животе ремни безопасности, и посмотрел в иллюминатор. За толстым пыльным стеклом меня ждала белесая пелена облаков, проплывающая мимо рваными сгустками. Тщетно силясь разглядеть в прорехах этого молока землю, я бросил это занятие уже через пару минут и разочарованно вздохнул. Мне так хотелось увидеть Славинск с воздуха. Еще на взлетном поле, коротая время на скамейке в аэропорту, я представлял себе этот город, в который нет дорог. Воображение рисовало сверкающие небоскребы, вырастающие из центра каменной чаши гор, чьи острые пики покрыты снежными шапками. Естественно, я понимал, что вряд ли в Славинске есть хотя бы пара небоскребов. И уж конечно, не могут они вздыматься над каменными стенами, похожими на киношные высоты. Но именно потому и хотел увидеть город с высоты птичьего полета, сравнить впечатления и ожидания.

Увы, похоже сегодня моим желаниям не суждено сбыться.

Я с чувством досады оторвался от «слепого» иллюминатора, перевел взгляд вперед. Там, в подсвеченном огнями приборной панели кресле, сидел пилот Шишов. Он качал ногой в такт какому-то ритму и я готов был поспорить, что в наушниках шлема у него играет музыка. Интересно какая? Думаю, шансон или что-то военно-патриотическое. Я на миг представил себе угрюмого летчика в филармонии. Вот он, жуя сигарету, опаздывает после третьего звонка. Протискивается в своем замасленном комбинезоне между рядами, наступая сидящим на ноги, и вполголоса ругается. Садится, безапелляционно грохая откидным стулом. А потом фантазия моя и вовсе отпустила поводья — эстет Шишов достает бутылку водки и, невзирая на играющий оркестр и возмущенные шиканья соседей, начинает пить из горла, хрюкая и давясь. После чего закидывает ноги в тяжелых ботинках на спинку впереди стоящего стула и засыпает, с присвистом храпя.

Я хихикнул этому видению. Почувствовал, как настроение немного улучшилось. Заерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

И тут вертолет ухнул вниз, словно провалился в яму. Взревело где-то над головой, меня вжало в кресло. Машина, опасно накренившись, рванул вверх и вперед. До моих ушей донесся глухой рокот, краем глаза я заметил, как в соседнем иллюминаторе промелькнуло и пропало что-то огромное, грязно-зеленого цвета. Мигнул красный огонек. Рокот достиг максимальной силы, заглушая наши турбины. И вдруг стал понемногу утихать, удаляться. Стало слышно, как в кабине отчаянно матерится Шишов, неистово топая ногой.

Смахнув холодный пот со лба, я, наконец, замечаю, что не дышу. С шумом вдыхаю воздух, слушая стук сердца в висках. По спине пробежали неприятные мурашки, болят сжатые челюсти. Такая она, плата за испуг.

Я не выдерживаю, кричу Шишову:

—Что… — голос срывается. — Что это было?!

И к моему удивлению пилот услышал, повернулся,

открывая серое, перекошенное от злобы лицо.

— Иди сюда! — машет рукой.

Я мгновение медлю, раздумывая над целесообразностью освобождаться от ремней безопасности. Потом, все же, высвободился и, придерживаясь за тянущийся под потолком страховочный леер, побрел к кабине пилота.

Кресло второго пилота оказалось жестким и холодным. Ноги уперлись в близкую приборную панель, больно стукнулся о поднятый подлокотник плечом.

— Мудаки! Планеристы, мать их! — Шишов стукнул себя по шлему. — Что б им винты погнуло, уродам!

Он еще пару раз топнул ногой и затих, гневно сопя носом. Я даже пожалел, что пришел к нему — а то как он меня обвинит в случившимся? Тут уж будет не до логики. Потому я посчитал за хороший тон промолчать, разглядывая приборы со стершимися надписями на железных пластинках.

— Спасатели, будь они не ладны, — угрюмо пророкотал пилот, закуривая. Затянулся, выдохнул в сторону стекла клуб дыма и, к моему удивлению, протянул пачку мятых папирос мне. Я отказался.

— Мудаки, — повторил Шишов, одной рукой удерживая ручку управления, а во второй убирая пачку в карман. — Летают, словно они одни в небе.

— А что, у вас диспетчеров нет? Которые за небом наблюдают? — поинтересовался я, вспоминая фильмы про летчиков.

Шишов посмотрел на меня как на идиота, ответил:

— Какие диспетчеры? За каким небом? Тут на сотни километров кроме геологов да лесников никого нет. К слову, и меня не должно было быть, если бы не твои внеплановые заявки.

— Но мне…

— Забей, — отмахнулся пилот, продолжил уже спокойнее. — У них график наших полетов есть, они по нему ориентируются. По приборам тут сложно, какие-то магнитные аномалии под горами. Говорят, залежи железа обширные. Летаем как кутята слепые.

— А что за спасатели? — спросил я. Шишов покосился на меня недоверчиво.

— Ты что, новости не смотришь?

— Ну почему ж, смотрю…

— Хребет Полякова, — перебил пилот. — Один из самых сложных горных маршрутов в нашем районе. Месяц назад пропала группа туристов. Нашли лишь пустую палатку и лежащие на своих местах вещи. Не слышал?

— Нет, — честно признался я.

Вообще-то, я довольно редко смотрю новости. Ну не интересует меня происходящее в мире. Если слышу от знакомых что-то интересное, то ищу в Интернете, а вот старенький телевизор в моей квартире включается только на Новый Год. Тем паче, мало интересен мне туризм, особенно любительский, гитарно-костровый и комарино-палаточный. Туризм в моем понимании как-то не отделим от Европы, музеев и утреннего кофе в гостинице.

— Сначала из райцентра следопытов нагнали, да без толку, — продолжал просвещать пилот. — Потом какие-то специалисты из столицы приехали. Тот же результат. Теперь вот армейские спасатели ищут. На вертолете пару раз в неделю прилетают и шастают по горам.

— Военные? — недоверчиво спросил я. — После того, как две гражданские группы ничего не обнаружили, армейцы начали искать? Уж если специалисты прилетали из столицы, да и те…

— Много ты понимаешь в военных, — как-то даже немного обиделся Шишов. — Ищут, значит так надо.