Равновесие
Шрифт:
— Но, Берга!
— Идем, пора за стол, — перебил темный.
— Берга!
— Идем!
И больше не тратя время на препирательства, резко встал и таким же резким, размашистым шагом скрылся за стеной дома. Сауле вздохнула, но следом пошла, с грустной улыбкой обнаружив, что прятаться от нее в доме Берга не стал. Ждал за поворотом, не желая подвергать опасности, и зло себе что-то выговаривал.
За столом собрались все взрослые мужчины и несколько старших женщин. Как поняла Сауле, их усадили за стол только потому, что гости в основном были женщинами. Но все равно, стол четко делился на мужскую часть, заставленную в основном
Наблюдавшие за этим мужчины несколько хмуро переглянулись, но молчали. Берга же насмешливо фыркнул и пододвинул ближе к женской части еще какую-то миску, с кусочками уже похожими на обычное мясо. Сауле не удержалась, утянула один, оказавшийся действительно мясом.
Мужчины в основном разговаривали, мало уделяя внимания столу, девушки же наоборот, быстро поели и стали клевать носом, не очень понимая, можно ли без обид встать и уйти. Разрешила их сомнения плотная женщина с длинной, украшенной серебром седины косой. Заметив, что гости странно привалились друг к другу и того и гляди завалятся на стол, она тронула за плечо ближайшую к ней Ранию и кивком показала идти за ней. Девушки с готовностью поднялись, поблагодарили хозяев и, получив в свое распоряжение ночные костюмы, уснули, едва оказавшись на перине.
— Объяснись! — стоило девушкам скрыться в комнатах, грозно велел дед.
— Я не обязан перед тобой отчитываться, — устало вздохнул Берга, прокручивая в пальцах кубок. Получившийся шорох слишком сильно давил на уши в повисшей за столом тишине, и Берга с очередным вздохом отпустил кубок, вскинув взгляд на старика.
— Ошибаешься, — стоило поймать взгляд внука протянул дед и, подавшись вперед, заявил: — ты все еще адруг, а значит и подчиняешься моей воле. Если уж родственные связи для тебя ничего не значат.
— Это для тебя родственные связи не значат ничего, — зло усмехнулся Берга. — А я слишком хорошо об этом помню!
— Хватит, — старик хотел ударить кулаком по столу, но вовремя опомнился и, плавно опустив руку, вцепился в столешницу. — Ты адруг! А я хочу знать, почему мой сбежавший внук возвращается на светлом корабле в компании двух девиц и ребенка.
— На корабле пиратов, а не светлых, — Берга с легким удивлением отметил, что злость старика не выводит из себя, как бывало обычно, а наоборот, поднимает настроение. Выпрямившись на лавке, он даже позволил себе легкую улыбку, окончательно выбесив деда.
— Мне все равно, как ты это называешь, главное корабль не темный! Зачем ты явился?
— Не волнуйся. Завтра утром я уйду и заберу с собой свою… свиту, — усмехнулся Берга еще шире. — От тебя мне нужна только лошадь. И даже ее я готов оплатить.
После этих слов не сдержались все сидящие за столом. Заворчали, едва слышно шипя про неуважение, но Берга окончательно успокоился, осознав: ему абсолютно все равно, что скажут
— Сядь! — сузив глаза, велел дед. — Я еще не договорил!
— Зато я все сказал. Темной ночи! — и не оборачиваясь пошел в мужскую часть, в глубине души радуясь что отца не оказалось дома.
После случившегося вечером, Берга проснулся все в том же хорошем настроении. Даже уставшее от путешествия тело, ощущалось отдохнувшим и каким-то легким. Берга давно не чувствовал себя таким счастливым. Но странная эйфория продлилась недолго. Ровно до того момента как, пробравшись сквозь многочисленных родственников, он выбрался на улицу. Он не успел даже порадоваться теплому, солнечному дню, сразу заметив весело щебетавшую с одной из женщин рода Ранию.
— Где Сауле? — резко подобравшись, подошел он к замершим столбиками девицам. — С Кахиром? — с надеждой уточнил он.
— Кахир еще спит, — качнула головой Рания, смущенно потупившись, словно внезапный приступ неизвестной болезни мальчика ее вина.
— Сауле где? — повторил Берга, уже своей родственнице, но та лишь беспечно пожала плечами.
— Гуляет, — наконец шепнула Рания и бросила на Бергу робкий, полный тоски взгляд, из чего тот понял, что отговорить бестолочь она все же пыталась и вину чувствовала именно за то, что не смогла.
— Да, мать, — простонал он, оглядываясь на шумную улицу. Признаков белобрысой бестолочи на ней не имелось. Даже мальчишки любопытно ковырялись в пыли, а не тыкали пальцем в каком-нибудь направлении.
— Ты, — зло указав пальцем Рании в грудь, прошипел Берга, — никуда не уходить!
— Больно нужно, — уже в спину сорвавшемуся с места мужчине проворчала та.
Берга вышел в центр улицы, огляделся все же надеясь уловить какую-нибудь неправильность в происходящем, но ничего не вышло. Деревня шумела, работала и даже пахла, но совсем не так, как ожидал Берга. Сперва качнувшись в одну сторону, затем в другую, он зло сплюнул и направился к ближайшей кучке ребятни.
— Эй, кроки чумазые, напи со светлыми волосами видели? — еще на подходе окликнул он возящихся в пыли мальцов.
— Ага, — вскинул на него взгляд прищуренных глаз старший из них. Шмыгнул носом и скривив его переспросил, — а чо?
— Где?
— Там, — руки вскинули все одновременно, указав вперед по улице.
— Спасибо, — больше тратить время на детей Берга не стал и почти побежал к началу деревни. Светлой, как и ожидалось, там не было. Пришлось идти к сидящим у стены, на каменной скамье, пожилым мужчинам. Ожидаемо, они показали в противоположную от указанной мальчишками сторону.
— Да поглоти тебя тьма, дура, — ругался Берга чувствуя как все сильнее щемит в груди. Как можно быть настолько безголовой, он не представлял. — И ведь предупреждал же! — оглядывая улицу, шипел он.
Местные удивленно проводили его взглядами, но пока только издалека.
Последними опрошенными оказались выбежавшие из-за дома ребята. Постарше тех, что сидели в пыли и явно резвее, а значит и глазастее.
— Эй вы, — вскинув руку, попытался привлечь внимание детей Берга, но к его досаде ребятня видно натворила что-то, потому как сыпанула от него быстрее ветра. — Шааш.