Рай, ад и мадемуазель
Шрифт:
— Я подумываю поехать в Лондон… — нерешительно начала Софи.
— И надолго? — резко спросила пожилая дама.
— Не знаю.
— Ты ведь не уходишь из «Шанель»? — Мадемуазель слегка вздрогнула. — Мне нравится, как ты работаешь. Наряды, которые показываешь ты, продаются лучше, чем другие. Это редкий дар для модели. А еще работа в журнале! Будет очень неудобно, если…
— Простите, но я должна поехать.
— За этим? — Старушка указала на живот Софи.
— Может быть. Я еще не решила. Могу вернуться, когда захотите…
—
Девушка робко присела на краешек. Пожилая дама нагнулась и нежно обхватила руками ее лицо.
Софи застыла от удивления. Старушка поворачивала ее голову так и сяк.
— Ты обязана вернуться. Ты станешь моим «лицом», — уверенно прошептала Габриель.
Девушка завороженно следила за начальницей.
— Вашим «лицом»? — нахмурилась она.
— Да. — Пожилая дама прикасалась к щекам девушки, рассматривая, как свет ложится на скулы. — Это лицо продаст много духов.
Глава дома отпустила свою модель и выжидающе поглядела на нее.
— Не понимаю, — произнесла Софи.
— Каждый год мы выбираем девушку, которая будет красоваться в рекламе парфюма по всему миру. Когда ты появилась в журналах, я показала директорам обложку «Элле» и предложила тебя на роль следующего лица дома. Они согласились — а обычно и слушать меня не желают. Ты будешь лицом «Шанель». Все наши лица стали топ-моделями. Это огромный скачок в карьере.
Пока мадемуазель рассматривала Софи, девушка оценивала ситуацию. Она восторженно улыбнулась, зная, что должна сильно обрадоваться. Но ее больше не интересовала карьера. Софи хотела стать матерью.
— Много мне заплатят? — спросила девушка.
— Обычное жалованье модели, — кивнула Шанель. — Ты подпишешь договор, будешь исключительно нашим «лицом».
— Только вашим? — выпалила Софи. — Это ведь больше, чем обычная зарплата модели? — добавила она, пожав плечами.
Габриель недоуменно посмотрела на собеседницу.
— Думала, ты будешь в восторге.
— Я в восторге, мадемуазель. — Софи потянулась к пожилой даме и расцеловала ее в обе щеки. — Это большая честь. Но я хочу быть оцененной по достоинству. Мне нужно думать о ребенке.
Шанель взволнованно оттолкнула девушку.
— У тебя особый образ, — проворчала она. — Тебе обязательно повезет. А насчет жалованья договорится модельное агентство. Не уезжай, пока они не сделают фотографии. Это очень важно.
Софи вышла от начальницы и направилась в кабинет Саманты.
Подруга выслушала ее, нахмурившись.
— Попрошу рекламщиков поторопиться с фотосессией, — пообещала она.
Софи поцеловала американку.
Фотосъемки назначили на следующую неделю.
Несколько дней Софи пыталась понять, почему Шанель выбрала именно ее. Лицами дома были модели вроде Сьюзи Паркер и актрисы уровня Катрин Денев — аристократичные, изящные девушки.
На следующее утро Софи позвонила главе модельного агентства и велела им запросить в десять раз больше обычного жалованья лица «Шанель».
— Но мы никогда не требовали так много, — ахнула женщина.
— Мне предложила это сама Коко, значит, можно просить сколько угодно, — проговорила Софи. — Времена меняются. Реклама теперь ценится гораздо дороже.
Она добилась того, чего хотела.
Через несколько дней Софи готовили к съемке: два часа наносили макияж, час укладывали волосы. Потом несколько часов ассистенты студии носились вокруг девушки, пока она позировала перед камерой английского фотографа, любимца «Элле». Работу начали со свежего естественного образа. Затем волосы Софи убрали назад, потом завили, потом надели парик из прямых динелевых волос, после украсили перекрученными шелковыми шарфами. Она примеряла длинное вечернее платье, белый теннисный свитер и брюки. С украшениями и без. В завершение девушку просили изобразить весь спектр эмоций: от глубокой печали до эйфории. Они хотели много разных снимков. Когда Софи, шатаясь, шла из студии к такси, она подумала: «Фотографий сделали чуть ли не тысячу».
Никто не гарантировал, что хоть одна из них подойдет, но модель заверили, что, если работа будет успешной, она станет самой востребованной манекенщицей Франции.
На следующий день Софи наведалась в агентство, которое организовывало фотосессии для журнала. Девушка спросила, можно ли поработать в Лондоне, и ей пообещали поговорить с тамошним филиалом.
Софи оставила у Инес записку для Кристофера (давняя подруга согласилась пожить у нее и поухаживать за псом).
И вот дамы стоят рядом с такси в аэропорт. Инес обняла подругу и неожиданно расплакалась.
— Позволь поехать с тобой, — всхлипнула она. — О тебе кто-то должен заботиться, если… ты же избавишься от него?
— Решу это в Лондоне. — Будущая мама села в машину. — Вернусь или стройной и бледной, или с наследником «Шанель и К°» на руках.
— Чтобы выносить ребенка, уик-энда не хватит… — начала Инес.
— Позаботься о псе! — Софи захлопнула дверь и помахала подруге.
Такси тронулось с места.
ГЛАВА 21
Этот город очень отличался от того Лондона, куда Софи несколько раз ездила вместе с родителями. Раньше они останавливались в гранд-отелях, ходили в Национальную галерею или в Тейт, встречались со скучными друзьями и обследовали чопорные улицы. Сейчас вечно дождливая столица Англии показалась Софи куда интереснее. Полупансион в районе Блумсбери, рядом с Британским музеем, рекомендованный агентством, ей очень понравился. Девушка развесила по комнате несколько шарфов от Шанель — и почувствовала себя почти как дома.