Рай, ад и мадемуазель
Шрифт:
Промозглая осенняя погода не слишком угнетала Софи, но вот самочувствие немного беспокоило. На второй день в городе она впервые испытала утреннюю тошноту. Это напомнило о грядущих изменениях в организме и в жизни. Вдруг будущая мама поняла, что и не думала об аборте всерьез. Так зачем она здесь? Может, чтобы начать новую жизнь?
Софи навестила лондонский филиал агентства, в котором работала. Модель приняли с распростертыми объятиями: она привезла портфолио с самыми удачными снимками из «Элле» и «Вог». Перевоплощения манекенщицы произвели впечатление на агентов. Они носились
На третий день Софи из-за приступа тошноты пришлось перенести встречи с фотографами на час позже. К счастью, бледность девушки их еще сильнее заинтересовала, да и небольшая потеря веса выгодно подчеркнула скулы. Скоро ей придется рассказать о беременности — тогда можно будет заказывать съемки только лица и волос. Благо, что кожа будущей мамы сияла, а волосы казались гуще и шелковистее.
В то утро Софи открыла для себя улицу Челси недалеко от Кингз-роуд, кишащую студиями модных фотографов. Мастера с энтузиазмом разглядывали портфолио; о лучших снимках говорили: «Супер!» или «Отпад!».
Это было время, когда французы считали англичан ноу-хау, а англичане французов — слегка экзотичными.
После нескольких встреч Софи окунулась в отличную от остального города атмосферу улицы Кингз-роуд. Здесь было много модных бутиков, таких как «Базар» модельера Мэри Куант, где в витринах красовалась одежда в стиле нью-лук, [105] казавшегося эксцентричней, чем в Париже. Здесь прохожие выглядели моложе, были лучше накрашены и одеты. Софи поняла: в Лондоне можно занятно провести время. А Кингз-роуд все не заканчивалась… У женщины в этот день не было других встреч, поэтому она решила исследовать всю улицу.
105
Элегантный, женственный, романтичный стиль одежды, предложенный Кристианом Диором в 1947 году.
Жислен не позволяла Кристоферу расслабиться.
— Весь день я обучаюсь ремеслу в ателье, — пожаловался он Клаусу. — Дома рисую эскизы. Потом блистаю остроумием в беседах за ужином и отлично исполняю свои обязанности в постели.
— Звучит неплохо, — ответил немец.
Модельер угрюмо посмотрел на соседа.
— Мне очень сложно поспеть за Жислен и ее окружением. Я скучаю по сверстникам. Так надоело притворяться утонченным! И я волнуюсь из-за Софи.
Инес позвонила парню и сказала, что Софи оставила записку:
«Уехала в Лондон. Пожалуйста, не ищи меня. Когда придет время, сама дам знать».
— Что она решила? — спросил Кристофер у Инес.
Девушка покачала головой.
— Пока ничего.
— А к какому варианту склонялась?
— Было непонятно. Даже в такси.
— Я не позволю ей попасть к подпольному акушеру! — крикнул
Британец почти забыл Лондон. Большой, полный жизни город не скучал без него, и это было взаимно. Кристофер каждую неделю звонил матери. Она очень обрадовалась, когда узнала, что сын навестит их на следующих выходных — впервые с момента отъезда.
— В твоей комнате все как прежде.
— Мам, это же не святилище! — засмеялся парень.
Наверное, будет странно спать в доме, который он покинул еще неоперившимся юнцом. Возвращался юноша другим: мудрее, и он надеялся — ближе к своей мечте.
— Жислен, Софи как сквозь землю провалилась.
— Исчезла? — Женщина изобразила сочувствие.
Кристофер отработал очередной день в мастерской «Шанель». Они ужинали в «Два маго».
— Сбежала в Лондон, — вздохнул британец. — Понятия не имею зачем. А еще собирается стать лицом «Шанель».
— Поздравляю ее. Я была их лицом в пятьдесят девятом…
Жислен рассказывала, как она была лицом «Шанель», а парень напряженно думал о записке Софи. Скорее всего, она поехала делать аборт… Но Инес сказала, что Софи там работает…
— Ты услышал хотя бы слово из того, что я говорила? — Мадам де Рив вернула юношу в реальность.
— Что? Извини. Пропажа девушки сбивает с толку.
— Она вернется через пару дней. Думаю, ты все понимаешь.
Кристофер мрачно посмотрел на покровительницу.
— В Лондоне она либо избавится от моего ребенка, либо родит его.
Брови Жислен поползли вверх.
— Что ж, это несложно: Софи вернется либо через несколько дней, либо не раньше чем через восемь месяцев.
— Жислен, я не смогу…
— Ш-ш-ш. — Она приложила палец к его губам. — Не говори того, о чем можешь пожалеть.
Парень удивленно уставился на женщину.
— Сначала узнай, чего она хочет.
«Но в это время я не смогу спать с тобой», — хотел сказать Кристофер, но промолчал.
Если бы парню было так же несложно проглотить еду, когда они позже обедали в соседнем бистро!
— Я еду в Лондон, — сообщил он перед завершением ужина. — Искать ее.
— И прогуляешь stage? После того, как я с таким трудом тебя туда устроила?
— Это гораздо важнее. — Кристофер поднялся. — С меня хватит stage. Я не швея.
Жислен со звоном бросила вилку.
— Я потеряла аппетит! — капризно воскликнула она.
— Мне так жаль, — съязвил британец. — Я старался, но считаю, что не скроен для шитья. Извини за каламбур.
— Вместо этого ты будешь бегать по Лондону, разыскивая какую-то девчонку?
— Это не какая-то девчонка, а Софи. Я схожу в агентство. Уверен, у них есть ее адрес. Я должен найти ее. И найду!
— Мне надоел де Кузмин. Особенно его ворчание, — призналась Саманта Жан-Жаку ночью по телефону.
— Я знал! — облегченно вздохнул визажист.
— Работу в «Шанель» я нашла без его помощи. Так зачем он вообще нужен?
— Бесплатные костюмы и украшения от твоего кумира? — предположил Жан-Жак.